30 декабря исполняется 70 лет писателю, ученому и правозащитнику Владимиру Буковскому — одному из основателей диссидентского движения в СССР.
Владимир Буковский не любит, когда его называют политиком. Нейрофизиолог, писатель, в крайнем случае общественный деятель — так он говорит о себе сам. Да он и вправду никогда не занимался политикой, просто уже в ранней молодости понял, что несовместим с лживой и преступной системой, заставлявшей миллионы людей быть молчаливыми соучастниками. Протест Буковского и его единомышленников был нравственным. "Мы не играли в политику, не сочиняли программ “освобождения народа”, не создавали союзов “меча и орала”, — вспоминает он в своей книге “И возвращается ветер…” (обязательное чтение для всех, кто интересуется российской историей). — Нашим единственным оружием была гласность. Не пропаганда, а гласность, чтобы никто не мог сказать потом “я не знал”. Остальное — дело совести каждого".
"Я не знал" — так чаще всего отвечали представители старшего поколения на пытливые вопросы молодежи 1950-х о сталинских временах. Разоблачение преступлений сталинизма на XX съезде и — сразу же — жестокое подавление Венгерской революции (показавшее, что суть режима не изменилась) стали формативными событиями для Буковского. Его протестная биография начинается буквально со школьной скамьи: участие в подпольной антисоветской организации, издание сатирического журнала, затем исключение из школы, "проработка" в Московском горкоме КПСС, запрет на учебу в университете (хотя в МГУ Буковский все равно поступил — спохватились и исключили только через год).
Владимир Буковский — один из основателей демократического движения в СССР, зародившегося осенью 1960 года на площади Маяковского, где тогда еще никому не известные молодые активисты, поэты, актеры (Юрий Галансков, Эдуард Кузнецов, Владимир Осипов, Илья Бокштейн, Всеволод Абдулов) проводили публичные чтения запрещенной поэзии: Ахматовой, Пастернака, Мандельштама, Цветаевой, собственных произведений и произведений современных им поэтов, которые тут же расходились в самиздате (он тоже зародился на Маяковке). Власти отвечали в свойственной им манере: разгоном (бульдозерами и снегоочистительными машинами), провокациями "комсюков" (комсомольские оперотряды), избиениями, арестами. И все же крамольные собрания в самом центре столицы СССР продолжались почти два года. "Зарождалось то удивительное содружество, впоследствии названное “движением”, где не было руководителей и руководимых… Каждый из нас, подобно нервной клетке, участвовал в этом удивительном оркестре без дирижера, понуждаемый лишь чувством собственного достоинства и личной ответственности за происходящее" (В. Буковский. "И возвращается ветер…").
Владимир Буковский был одним из организаторов неформальных "маяковских чтений", которые положили начало диссидентскому движению в СССР
Маяковка была только началом. По биографии Владимира Буковского можно изучать историю инакомыслия в Советском Союзе: с его именем связаны и знаменитый "митинг гласности" на Пушкинской площади в декабре 1965 года (первая за четыре десятилетия оппозиционная демонстрация в Москве), и митинг против политических арестов (тоже на Пушкинской) в январе 1967-го, и — пожалуй, самое важное его дело — общественная кампания против "карательной психиатрии", которую КГБ использовал против инакомыслящих. После первого ареста (в 1963 году) за "хранение антисоветской литературы" 20-летнего Буковского привели в кабинет начальника УКГБ по Москве и Московской области генерал-лейтенанта Михаила Светличного. "Светличный сказал очень простую вещь, — рассказывает Буковский в фильме “Они выбирали свободу”. — “Ордер на арест. Если вы нам сейчас все честно расскажете, где вы взяли эту книгу, у кого, кому давали, я его не подпишу и вы пойдете домой. Если вы откажетесь, я его подпишу и вы пойдете в тюрьму…” (…) Мне как-то показалась оскорбительной такая постановка вопроса, я его обматерил. Он ничего не сказал, только покачал головой, подписал ордер на арест и сказал: “Уводите”".
За право жить не по лжи Владимир Буковский заплатил 12 годами в тюрьмах, лагерях, "специальных психиатрических больницах" — и ни разу не признал вину, не попросил о помиловании, не отказался ни от одного слова, не предал ни одного товарища. "Мы воевали отчаянно с этой властью подонков. Мы были горсткой безоружных людей перед лицом мощного государства, располагающего самой чудовищной в мире машиной подавления. И мы выиграли. Она вынуждена была уступить. И даже в тюрьмах мы оказались для нее слишком опасными" (В. Буковский. "И возвращается ветер…"). 18 декабря 1976 года заключенного Буковского в наручниках привезли на Чкаловский военный аэродром, откуда спецрейсом в сопровождении сотрудников подразделения КГБ СССР "Альфа" (это была их первая операция) доставили в международный аэропорт Цюриха. В документах ЦК КПСС это называлось "мероприятиями в связи с освобождением тов. Л. Корвалана". Победить своего врага внутри страны Система так и не смогла.
В начале 1990-х гг. Владимир Буковский и народный депутат РФ Галина Старовойтова уговаривали российское руководство провести суд над коммунистической системой и КГБ, чтобы помочь стране осознать свое прошлое и избежать его повторения
Вновь приехать в Россию Владимир Буковский смог только в 1991-м — сначала до августовского путча (по приглашению Бориса Ельцина), а потом сразу после, когда у Белого дома еще разбирали баррикады, а на опустевшем постаменте "железного Феликса" на Лубянке чьей-то рукой были нарисованы свастика и серп и молот со знаком равенства. "Не надо обольщаться: дракон еще не сдох. Он смертельно ранен, у него переломан хребет, но он все еще держит в своих цепких лапах человеческие души, — говорил Буковский на митинге на площади Маяковского в сентябре 1991 года. — В архивах Лубянки, арестованных российским правительством, хранятся тайны о страшных преступлениях. Только предав их гласности, передав их международной объективной комиссии, сможем мы очиститься от этой скверны". Увы, к его голосу не прислушались. Не желая "раскачивать лодку", новые российские власти не пошли ни на полноценное открытие архивов, ни на официальное осуждение преступлений ВКП(б)-КПСС и ВЧК-НКВД-КГБ, ни на люстрации тех, кто в этих преступлениях участвовал. Подлинного нравственного обновления общества так и не произошло, а молодая российская демократия оказалась не защищена от реванша идейных последователей Андропова и Крючкова. Реванш наступил всего через восемь лет после августовской победы 1991-го. Как и предупреждал Буковский, "это как с раненым зверем — если вы его не добили, он бросится на вас".
Уйти на пенсию и отойти от общественной деятельности у Владимира Буковского никак не получается, и предстоящий юбилей в этом смысле ничего не изменит — слишком актуален сегодня его опыт противостояния с чекистской системой, слишком ценен его совет, слишком высок его авторитет среди лидеров и сторонников сегодняшней российской оппозиции. Морозной во всех смыслах зимой 2007-го, на пике всевластия путинской системы, именно Буковского — как символ нравственного протеста — выдвинула в президенты демократическая оппозиция. Очередь желающих поставить свои подписи под его выдвижением не иссякала семь часов: Сахаровский центр не мог вместить всех собравшихся, и люди терпеливо ждали на морозе.
В декабре 2007 г. на собрании избирателей в Москве Владимир Буковский (в центре) был официально выдвинут кандидатом в президенты России. Центризбирком во главе с Владимиром Чуровым отказал ему в регистрации
"Оппозиции нужен свой кандидат в президенты. Сильный, бескомпромиссный, решительный. С безупречным политическим и — что важнее — нравственным авторитетом, — говорилось в заявлении инициативной группы по выдвижению Буковского. — России сегодня нужен свой Вацлав Гавел, а не очередной преемник с Лубянки".
Таких как Владимир Буковский мало в любом обществе. В российском, искореженном десятилетиями советской диктатуры, а теперь еще и 13 годами циничного путинского авторитаризма, они и вовсе на вес золота. Похоже, что Россию в ближайшие годы вновь ждут серьезные перемены. И слово Владимира Буковского в это переломное время будет очень важным. Главное, чтобы на этот раз оно было услышано.
! Орфография и стилистика автора сохранены
