В качестве дополнения к моей вчерашней статье о принятии Бундестагом резолюции о Голодоморе предлагаю читателям материал об авторе самого термина "геноцид", разработчике Конвенции о предотвращении и наказании преступлений геноцида, принятой ООН в 1948 году, Рафаэле Лемкине: изложение биографического очерка о нем, подготовленного Харьковской правозащитной группой, и выполненный этой же группой перевод с английского его статьи о геноциде украинцев в СССР.
Основной посыл статьи Лемкина: геноцид украинцев не ограничивался только Голодомором, а состоял из четырех этапов "большого пути" геноцида. Уничтожение украинцев как нации большевики начали в 1920 году, за 12 лет до Голодомора, с истребления национальной элиты. Процесс растянулся на несколько десятилетий. А попыток довершить начатое наследники Сталина не оставили до сих пор...
Биографический очерк
Рафаэль Лемкин родился 24 июня 1900 года в еврейской крестьянской семье в Безводном, деревне возле города Волковыска Гродненской области. Сейчас эта территория находится в Беларуси, до Первой мировой войны она принадлежала России, и стала частью Польши после распада царской империи. В начале 1920-х годов Лемкин учился в Львовском университете Яна Казимира, потом в Польском институте, сначала изучая лингвистику, а затем право. Уже тогда, в связи с массовым уничтожением армян в Турции, он задумался о разработке международного законодательства, предусматривающего наказание за подобные преступления.
После учебы в Германии, Франции и Италии он вернулся в Львовский университет, и в 1926 году получил степень доктора права. Работал помощником прокурора в районных судах, затем имел частную юридическую практику в Варшаве, но одновременно занимался разработками в указанной выше области.
В октябре 1933 он представил свои новаторские идеи на 5-й Конференции по унификации уголовного права в Мадриде. Из пяти преступлений, о которых говорилось в его докладе, "акты варварства" станут позже основой для его концепции "геноцида". Живя во Львове, Бережанах или Варшаве, Лемкин не мог оставаться равнодушным к тому, что происходило с другой стороны польско-советской границы. Он самостоятельно перевел на польский язык советские уголовные кодексы 1922 и 1927 годов.
После вторжения в Польшу немецких и советских войск в 1939 году Лемкин бежал в Вильнюс, а затем в Швецию, где он преподавал в Стокгольмском университете и собирал документы о германских репрессивных законах. В начале 1941 года он получил визу в СССР и через Японию и Канаду приехал в Соединенные Штаты, где он тоже занимался преподавательской деятельностью.
В 1944 г. опубликовал книгу "Принципы правления в оккупированной Европе", в которой на документальной основе разоблачал нацистские преступления. Здесь он впервые употребил термин "геноцид".
9 декабря 1948 года Генеральная Ассамблея ООН благодаря его работе с делегатами приняла Конвенцию о предотвращении и наказании преступлений геноцида. Следующие годы Лемкин посвятил кампании за ратификацию Конвенции о геноциде государствами-членами и за включение ее принципов в национальные законы и конституции.
После ликвидации нацистского режима Лемкин обратился к коммунизму, который подмял под себя его родную Польшу и стал в ней главной разрушительной силой. Его убеждения встретили особую поддержку антикоммунистических общин Восточной Европы. С жителями Прибалтики и украинцами его связывали особенно тесные отношения, которые он поддерживал вплоть до своей безвременной кончины 28 августа 1959 года.
Рафаэль Лемкин был первым западным ученым, который изучал человеческую трагедию, которую мы теперь называем Голодомором, в соответствии с духом и буквой Конвенции о геноциде 1948 года, и пришел к выводу, что это преступление было геноцидом против украинской нации. Он представил украинский геноцид как намерение режима уничтожить украинский народ в ходе четырех этапов: 1) истребление национальной элиты, 2) ликвидация национальной церкви, 3) уничтожение значительной части украинского крестьянства и 4) перемешивание украинского народа с другими национальностями путем переселения.
Лемкин требовал от ООН провести расследование этого преступления, участвовал во всех акциях протеста украинской диаспоры в США против антиукраинской политики в СССР, выступал в прессе со статьями на эту тему.
Естественно, он разоблачал антисемитскую политику советского руководства. Но, как пишут авторы биографического очерка, его озабоченность распространялась на все национальные группы, которые имели несчастье жить под коммунистическим правлением.
Советский геноцид в Украине
Не можна любити народів других,
коли ти не любиш Вкраїну!...
Володимир Сосюра. "Любіть Україну"
Массовое истребление народов и наций, которым характеризовалось вторжение Советского Союза в Европу, не является новой чертой его политики экспансионизма, не является новой идеей, направленной просто на приведение к единообразию всего многообразия поляков, венгров, прибалтов, румын, ютящихся сейчас на окраинах империи. Напротив, это — долгосрочная внутренняя политика Кремля, имевшая многочисленные прецеденты и в царской России.
Советские лидеры считают, что это необходимые меры в процессе "объединения", которые, как они тщетно надеются, помогут создать "советского человека", "советский народ", и для достижения этой цели, единой нации, руководители Кремля охотно бы уничтожили все нации и культуры, которые уже давно проживают в Восточной Европе.
То, о чем я хочу сказать, возможно, является классическим примером советского геноцида, самого долгого и широкомасштабного эксперимента по русификации. Это — уничтожение украинской нации. Этот процесс, как я уже говорил, является лишь логическим следствием аналогичных преступлений царского режима, таких как утопление 10 000 крымских татар по приказу Екатерины Великой, массовые убийства, совершавшиеся "эсэсовцами" Ивана Грозного — опричниками, уничтожение национальных лидеров польских и украинских католиков Николаем I, а также многочисленные еврейские погромы, которые периодически случались в Российской истории.
Все это имеет свои аналоги в Советском Союзе — истребление ингеров, донских и кубанских казаков, уничтожение Крымско-татарской республики, прибалтийских наций в Литве, Эстонии и Латвии. Каждый такой случай — проявление долгосрочной политики по ликвидации нерусских народов путем ликвидации их отдельных частей.
Украина — территория в юго-западной части СССР, равная по площади Франции и Италии, на которой проживают около 30 миллионов человек. Украина является житницей России, а ее география сделала ее стратегическим ключом к нефти на Кавказе и в Иране, а также ко всему арабскому миру. На севере она граничит с Россией.
До тех пор, пока Украина будет сохранять свое национальное единство, до тех пор, пока ее народ будет считать себя украинцами и добиваться независимости, Украина будет представлять собой серьезную угрозу самой сути советской идеи. Поэтому не удивительно, что коммунистические лидеры придают большое значение русификации этого независимого члена "Союза Республик" и решили подогнать его под свои шаблоны единой русской нации.
Потому что украинцы не являются русскими и никогда ими не были. У них другая культура, другой темперамент, другой язык, другая религия. Живя совсем рядом с Москвой, они не приняли коллективизацию, несмотря на угрозу депортации и даже смерти. И поэтому особенно важно загнать украинский народ в прокрустово ложе идеального советского человека.
Украина очень чувствительна к выборочным расовым убийствам, и поэтому тактика коммунистов там не совпадала со схемой, которую применяли немцы для уничтожения евреев. Народ слишком многочислен, чтобы его можно было полностью уничтожить. Тем не менее число религиозных, интеллектуальных, политических лидеров народа довольно невелико, их легко устранить, и поэтому эти группы пали жертвой всей мощи советской машины, с ее испытанными средствами — массовыми убийствами, депортацией и принудительным трудом, голодом и изгнанием.
Эта атака имела систематический характер, причем весь процесс повторялся снова и снова, чтобы подавить свежие всплески национального духа. Первый удар предназначался интеллигенции, мозгу нации, чтобы парализовать остальные части ее тела. В 1920 и 1926 годах и позже, в 1930–33 годах, учителя, писатели, художники, мыслители, политические деятели ликвидировались, арестовывались или депортировались. По данным журнала "Ukrainian Quarterly" за осень 1948 г., только в 1931 году 51 713 интеллектуалов-украинцев были сосланы в Сибирь; та же участь постигла минимум 114 крупных поэтов, писателей и художников. На Западной Украине, Карпатской Украине и Буковине по меньшей мере 75% интеллектуалов и специалистов было варварски уничтожено (там же, лето 1949).
Параллельно с уничтожением интеллигенции проводились репрессии против церквей и священнослужителей — души Украины. В 1926–1932 годах была ликвидирована Украинская Православная Автокефальная церковь; были убиты 10 000 священников и митрополит Липкивский. В 1945, когда Советы обосновались на Западной Украине, такая же участь постигла Украинскую Католическую Церковь. Единственной целью этих репрессий была русификация, о чём свидетельствовало предложение присоединиться к Русской Православной церкви Московского патриархата, политическому орудию Кремля.
Всего за две недели до конференции в Сан-Франциско, 11 апреля 1945 года, отряд войск НКВД окружил Собор св. Юра во Львове и арестовал митрополита Слипого, двух епископов, двух прелатов и нескольких священников. Все студенты Теологической семинарии были исключены. Волна таких же акций прокатилась по всей Западной Украине и даже за линией Керзона в Польше. Были арестованы по меньшей мере семь епископов. 500 священников, пытавшихся протестовать против ликвидации УКЦ, были арестованы, а многие — расстреляны; всего в регионе были убиты сотни людей, тысячи украинцев были сосланы в Сибирь.
Многие деревни опустели. При депортации намеренно разлучались семьи: отцов — в Сибирь, матерей — на каменоломни Туркестана, детей — в коммунистические детдома, на "воспитание". За преступление, состоящее лишь в принадлежности к украинской нации, Церковь была объявлена врагом, а ее прихожане занесены в черные списки "врагов народа". В результате Украинская католическая церковь, за исключением 150 000 ее последователей в Словакии, была полностью ликвидирована, ее служители арестованы, ее прихожане рассеяны и депортированы.
Эти репрессии против Духа оказали серьезное влияние на Мозг Украины, поскольку именно из семей духовенства традиционно происходила большая часть интеллигенции, в то время как сами священники становились лидерами в деревнях, а их жены возглавляли благотворительные организации. Религиозные ордена содержали школы и занимались благотворительностью.
Третий удар советского плана был направлен на фермеров, большую массу независимых крестьян, которые являлись хранилищем украинских традиций, фольклора и музыки, национального языка и литературы, национального духа. Оружие, использованное против этой группы, было, пожалуй, самым страшным из всех — голод. Между 1932 и 1933 годами 5 000 000 украинцев были доведены до голодной смерти. Эта бесчеловечность была осуждена 73-м Конгрессом 28 мая 1934 года.
Советские лидеры пытались оправдать эту вопиющую советскую жестокость как необходимую экономическую меру, связанную с обобществлением посевных земель и ликвидацией кулаков — независимых фермеров. Однако в действительности крупных фермеров в Украине было немного. Советский писатель Косиор[1] заявил в газете "Известия" 2 декабря 1933 года: "Украинский национализм — наша главная угроза". Украинское крестьянство было принесено в жертву, чтобы искоренить этот национализм и установить пугающее единообразие советского государства. Методы, использованные в этой части плана, не ограничивались какой-либо конкретной группой. Страдали все — мужчины, женщины, дети.
Урожай в том году был достаточным, чтобы прокормить не только людей, но и скот в Украине, хотя и был немного меньше, чем в предыдущем году, что в значительной мере объясняется борьбой за коллективизацию. Но голод был необходим Советам, и они добились его путем небывало завышенных норм хлебозаготовок. Кроме того, тысячи акров пшеницы так и не были убраны и сгнили на полях. А то, что было собрано, отправилось в государственные закрома, до тех пор, пока власти не решат, что делать с урожаем. Большая часть этого зерна, жизненно необходимого украинскому народу, была вывезена на экспорт в качестве платы за иностранные кредиты.
В условиях голода в деревне тысячи людей покинули сельские районы и переехали в город, чтобы добыть пищу. Когда их ловили и вновь отсылали в деревню, они отказывались от своих детей в надежде на то, что хотя бы они выживут. Так, в Харькове были оставлены 18 000 детей. В тысячах деревень насчитывалось теперь не более сотни жителей; в других деревнях половина населения ушла, а смертность в таких местах была 20-30 человек в сутки. Людоедство стало обычным явлением.
Генри Чемберлен, московский корреспондент "Christian Science Monitor", писал в 1933 году:
"Коммунисты усматривали в этом апатию и лень, саботаж и контрреволюцию, и с беспощадностью, присущей идеалистам, считающим себя во всем правыми, решили, что пусть голод идет своим чередом, что это станет уроком для крестьян.
Колхозам была выделена помощь, но так мало и так поздно, что множество жизней уже нельзя было спасти. Независимые крестьяне были брошены на произвол судьбы, и крайне высокий уровень смертности среди них оказался самым мощным аргументом в пользу вступления в колхозы".
Четвертым шагом в этом процессе стала фрагментация украинского народа путем заселения Украины другими этническими группами и рассеяния украинцев по Восточной Европе. За период с 1920 по 1939 год процентная доля украинцев в УССР уменьшилась с 80% до 63%. В абсолютных цифрах численность украинцев в УССР уменьшилась с 23,2 млн до 19,6 млн, а количество неукраинцев выросло на 5,6 млн. Если учесть, что на Украине была едва ли не самая высокая рождаемость в Европе — около 800 000 новорожденных в год, станет очевидным, что политика Советов принесла свои плоды.
Это были основные этапы систематического уничтожения украинской нации, ее постепенного поглощения новым советским народом. Примечательно, что не было попыток полного истребления, подобных попыткам Германии уничтожить евреев. Тем не менее, если советская программа будет реализована полностью, если интеллигенцию, священнослужителей и крестьян удастся уничтожить, то Украина будет мертва в такой же мере, как если бы были убиты все украинцы до единого, поскольку она потеряет ту свою часть, которая хранит и развивает ее культуру, чаяния, идеи, которая руководит ей и питает ее душу, которая, коротко говоря, делает ее нацией, а не просто группой людей.
Массовые, неизбирательные убийства украинцев, однако, тоже имели место, просто они не были столь систематичны, как убийства евреев гитлеровцами. Тысячи украинцев были казнены, несчетные тысячи сгинули в сибирских лагерях.
Город Винницу можно назвать украинским Дахау. Там в 91 могиле лежат 9432 жертвы советской тирании, расстрелянные в 1937–1938 годах. Среди могильных плит на обычных кладбищах, в лесах, и даже, по зловещей иронии, под танцплощадкой, лежали эти тела с 1937 года до тех пор, пока в 1943 году их не нашли немцы. О многих расстрелянных здесь Советы сообщали, будто они депортированы в Сибирь.
Украина также имеет свой Лидице — город Завадка, разрушенный польскими союзниками Кремля в 1946 году. Трижды войска польской Второй дивизии нападали на город, убивая мужчин, женщин и детей, сжигая дома и уводя домашних животных. Во время второго рейда красный командир заявил оставшимся в живых жителям города:
"Такая же судьба ждет всех, кто откажется ехать на Украину. Поэтому я приказываю освободить поселок в течение трех дней, в противном случае все будут казнены".
Когда город был, наконец, принудительно эвакуирован, из 78 выживших осталось только 4 мужчины. В марте того же года 9 других украинских городов подверглись нападению со стороны той же красной дивизии и примерно такому же обращению.
Сказанное здесь касается не только Украины. Этот план советской власти применялся и применяется снова и снова. Он является неотъемлемой частью советской программы по экспансии, ибо он представляет собой быстрый способ приведения к единому знаменателю многообразных культур и народов, составляющих советскую империю. Этот метод несет неописуемые страдания миллионам людей, которые не свернули со своего пути. Хотя бы поэтому, из-за этих человеческих страданий, мы должны признать такой путь к единству преступным.
Но есть и что-то большее. Это — не просто случай массового убийства. Это — акт геноцида, уничтожения не только людей, но и культуры и нации в целом. Если бы было возможно уничтожать народы, не причиняя им физических страданий, даже и в этом случае мы бы осудили такие действия, ибо союз умов, единство идей, языков и обычаев, которые и определяют нацию, жизненно важны для развития цивилизации. Да, это правда, что нации иногда объединяются, смешиваются и образуют новые нации — мы видим пример такого процесса и в нашей собственной стране, но такое объединение заключается в объединении достоинств и преимуществ каждой национальной культуры[2]. Это — путь развития мира. А что мы наблюдаем в советских планах в этой области, помимо человеческих страданий и попрания человеческих прав? Преступное разорение цивилизации и культуры. Советское национальное единство создается сейчас не путем создания союза идей и культур, а путем полного уничтожения всех культур и всех идей, за исключением одной — советской.
Рафаэль Лемкин,
перевод с английского Харьковской правозащитной группы
[1] Относительно Косиора Лемкин допустил ошибку: Станислав Косиор был не писателем, а первым секретарем ЦК КП(б)У. Впоследствии он тоже попал под сталинскую гильотину.
[2] Здесь Лемкин имел в виду США.
