"Монастырские колокола и вой сирены воздушной тревоги — это музыка русских сфер", - пишет Александр Проханов. Эту симфонию слышит сегодня вся планета, сирена воздушной тревоги – визитка русского мира, пришедшая на смену балету, хоккею, театру, науке, шахматам, космосу и всем тому, что еще недавно считалось "мягкой силой" России в экспортном исполнении.
Soft power в классическом смысле у России действительно больше нет. Союз писателей Мединского, романы Прилепина, песни Шамана, футбольный "Зенит", театр Владимира Машкова, курс по сборке дронов в МГИМО – это продукты исключительно для внутреннего потребления, миру они неинтересны. Самое высокое место в рейтинге Times Higher Education в 2025 году из российских вузов занимает МГУ – 107-е, МФТИ – на 251-м, ВШЭ – на 401-м. Из инструментов Soft power у России сталось только "Россотрудничество", куда замом на днях символично был назначен Игорь Чайка, подсанкционный сын бывшего генерального прокурора.
Hard power у России есть – оружие, нефть, газ, сырье, но все это было и в Советском Союзе. Россия посчитала "мягкую силу" лишней строкой в бюджете? Нет. Просто она не смогла создать и предложить миру в XXI веке ничего, кроме новых видов вооружений. И самое главное – не смогла найти себя, свой собственный образ, свою идею. Суверенитет – это "осажденная крепость", кадровое агентство силовиков. "Патриотизм" – это тест на политическую лояльность. "Традиционные ценности" вообще не нашли своих очертаний, хотя поиск ушел уже в допетровские времена. Даже в самые застойные свои годы СССР оставался идеократией и экспортировал прежде всего идею – советский спорт и советский балет должны были демонстрировать привлекательность идеологического концепта. А какую идею хочет Россия предложить миру? Многополярный военный морг?
Политический режим в России лишен не просто идеологии, он лишен идеи. Это не национал-большевизм, не социализм, не фашизм и, конечно, не демократия. Но рамка либерального проекта была отброшена не по причине мировоззренческого конфликта. Она мешала политической элите перейти к форме тотальной безграничной власти, которой не угрожают инструменты внешнего контроля – они устранены. Эта система называется неофеодализм: все активы и население розданы в управление своим лояльным боярам, но не в вечное наследственное пользование, а в условное – пока они у власти. Таков закон феодальной корпорации, где власть и есть главная ценность. Первым это осознал еще Иван III. Идея этой системе не нужна. Реклама – тоже.
Что же тогда Soft power современной России? "Монастырские колокола и вой сирены воздушной тревоги", - отвечает Проханов. Неужели Россия, огромная страна размером в одну седьмую часть мировой суши, на территории которой расположены почти 20 процентов мировых природных богатств, и на просторах которой все еще проживает 2 процента населения планеты, ничего предложить миру больше не может? Или не хочет?
! Орфография и стилистика автора сохранены
