Не самое главное на сегодня, но странное.
Как только новость о смерти Навального была публично озвучена, в политическую повестку дня вошел отдельным пунктом вопрос о том, что его смерть носит насильственный характер, то есть о том, что он был убит. По сути, спор шел только о том, было ли это умышленное убийство с косвенным умыслом вследствие пыток (когда заказчик знал или должен был знать о возможном наступлении такого последствия пыток, как смерть, и допускал их), или это было убийство с прямым умыслом (когда заказчик знал и желал смерти Навального). В этом я ничего странного не вижу.
Странным мне представляется другое. А именно то, что эта тема не стала частью юридической повестки, по крайней мере публично. При наличии подозрений в убийстве, неважно каким именно образом оно было совершено, первым и крайне важным шагом является инициирование расследования путем подачи заявления о возбуждении соответствующего уголовного дела. Однако о таком обращениии от имени членов семьи Навального (а только они имеют сегодня безусловое право направить в правоохранительные органы такое заявление) ничего неизвестно. Я допускаю, что такое заявление было подано непублично. Но в таком случае оно не сможет сыграть той роли, которую может и должно сыграть, потому что тихо поданное заявление так же тихо будет похоронено.
То, что законы в России не исполняются, причем в первую очередь теми, кто должен обеспечивать их исполнение, никоим образом не является основанием для того, чтобы игнорировать их существование. Да, здесь сегодня бой идет не на равных, но он все равно идет. В рамках борьбы за возбуждение уголовного дела можно требовать принятия мер к сохранению доказательств, в том числе и в первую очередь - всех записей с видеорегистраторов колонии, всех вохровских рапортов, всей оперативной отчетности, всей медицинской документации. Невыполнение этих требований и есть правовая платформа для будущей долгосрочной схватки за истину.
Только благодаря тому, что в деле о гибели Сергея Магнитского такое заявление было подано практически немедленно, и тому, что это было сделано в режиме максимально доступной публичности, семье и друзьям Сергея Магнитского удалось предотвратить полное уничтожение доказательств.
Верим мы в правосудие или не верим, не имеет значения. Никто не освобождает от обязанности отрабатывать протокол действий. Делай, что должно, и пусть будет, что будет. Впрочем, за четверть века адвокатской практики я переделал эту формулу под себя и под страну родную: "Если не знаешь, как поступать, действуй по закону". Закон требует отработать протокол возбуждения уголовного дела об убийстве Навального на все 100%.
! Орфография и стилистика автора сохранены
