В Берлине состоялась встреча людей, которых российская власть возвела в противоречивое звание "иностранных агентов".
Казалось бы, в чем здесь противоречие?
Все "иностранные агенты" — это, безусловно, достойные люди, противники существующего в России режима. Люди порядочные и смелые, да и само звание "иностранный агент" в сегодняшней России — это реальный знак качества и ценности человека. И все они бесспорно люди либеральных взглядов. Во всяком случае, по российским меркам и представлениям, даже суперлиберальных.
Но именно здесь и кроется противоречие. И не одно.
Во-первых, выражение "что русскому хорошо, то немцу смерть" в полной мере относится и к, казалось бы, однозначно трактуемому понятию "либерал". Только в России можно пожинать лавры либерала на Западе и табуировать право на свободу народов, оказавшихся в ней не по своей воле. И не только народов, но и право регионов, говорящих на русском языке, самостоятельно распоряжаться своими ресурсами без участия московских "либералов" с кремлевскими мандатами.
Во-вторых, во время подобных встреч постоянно поднимается вопрос о том, кто иностранный агент. Путин, ведущий Россию к распаду дорогой ценой для граждан Украины, или те, кто этому категорически противится, хотя и слывут либералами.
Чьи интересы они в таком случае представляют? Народа или народов, которым они априори отказывают в этом, или иностранных государств, которые пока не готовы понять и принять одну лежащую на поверхности реальность.
Все проблемы нынешней России — это не следствие распада СССР и даже не происки посредственности из КГБ (ФСБ), а следствие полураспада СССР, и решатся они лишь после завершения распада самой токсичной ее части.
В-третьих, можно сколько угодно фантазировать на тему гражданского общества в России, представляться его частью или даже авангардом, умом, честью и совестью одновременно по возрожденной советской традиции, но никакое гражданское общество невозможно без признания за гражданами полной субъектности. Независимо от желания отдельных достойных граждан видеть Россию как при Александре Третьем.
В-четвертых, можно как угодно трактовать сам факт проведения собрания или съезда, можно даже представить это как достижение единства московской оппозиции, но нельзя игнорировать, что три функционирующих платформы российской оппозиции и к тому же обладающие максимально возможной в нынешней ситуации легитимностью — ФСР, СНД и ФСН — давно определились в отношении предстоящей электоральной спецоперации — Игнорирование. И соответственно, всё, что не соответствует этой позиции, лишь способствует легитимизации режима.
И в-пятых, все разговоры о том, кто стал организатором этого мероприятия и кто тщательно открещивается от этой роли, наглядно подтверждают, что даже столь уважаемые и безусловно достойные люди не понимают, что нельзя войти дважды ни в одну реку, ни в одну историю. И первая, и вторая будут другими. И там не удастся представляться частью гражданского общества без граждан. Их придется формировать в построссийских государствах.
А противоречие между специфическим русским либерализмом, даже отделенным от русского патриотизма, и между двумя видами иррационализма — западным, опасающимся распада России, и российским — непременно решится в пользу здравого смысла.
Как в 1991 г., но желательно с учетом его уроков.
