Богатейший человек в России А. Мельниченко дал интервью изданию The Financial Times.
Не знаю, что из его интервью поняли западные читатели, но, видимо, его юристы пока не посоветовали ему молчать. Ведь говорить о том, что: война России против Украины преступна лишь в части нападения на гражданские объекты, не уточнив чьи; обвинить Запад и Украину в развязывании войны и приравнять введение санкций против граждан страны-агрессора к военным преступлениям; говорить о своей невиновности при том, что его компании принимают участие в обеспечении войны; оправдывать войну, нести ахинею про "лидера моей страны", а самое главное, публично надеяться на ее победу и т.д. — это худшее, что можно себе представить в его положении.
Если бы кто-то в это поверил, то поневоле возник бы другой вопрос. Как человек с таким мышлением смог заработать такие деньги?
Его коллега по олигархическому цеху М. Фридман от дачи интервью в Лондоне уклонился: "Много говорить не буду, а то еще что-нибудь скажу".
Юристы Фридмана, которые, судя по его интервью, запретили ему разговаривать со СМИ, неплохо делают свою работу.
Каким образом М. Фридман, находясь под санкциями, оплачивает их услуги, а они, соответственно, получают от него деньги — это отдельный вопрос к правоохранительным органам Великобритании.
Я уже неоднократно писал и могу лишь повторить, что причина их молчания или невнятного мычания — одна. Они не бизнесмены в общепринятом смысле этого слова, а фронтмены ОПГ "Озеро", трансформировавшейся в ОПГ "Кремль". Оба предпринимают недюжинные усилия для того, чтобы выйти из-под санкций. Оба при этом обманывают всех и вся, а Фридман при этом еще и всех покупает.
Да и попытка выйти из-под санкций при помощи ФБК была тоже отнюдь не бескорыстной. Но это уже проблема правоохранительных органов и Великобритании и США.
Сейчас все больше обостряется другая проблема. Каким образом перевести более политический, чем правовой механизм санкций в правовой механизм привлечения виновных к ответственности и конфискации их активов для восстановления Украины.
Могу сказать лишь следующее. Для привлечения этих негодяев к ответственности необходимо делегитимизировать их собственность за соучастие в военных преступлениях и преступлениях против человечности. Подобно тому, как это было сделано 76 лет назад в Нюрнберге. Там и Крупп, и собственники I. G. Farbenindustrie AG (господину А. Мельниченко очень хорошо знакома компания, унаследовавшая их активы) и др. ответили за сотрудничество с фашистским режимом.
Все Фридманы, Мельниченко, Усмановы, Лисины (по недоразумению пока не попавшие под санкции) и им подобные всячески пытаются отмежеваться от ОПГ "Кремль", и им в страшном сне не хочется видеть себя в положении германских промышленников. Но это совершенно напрасно.
Германские промышленники, привлеченные после ВМВ к ответственности, во-первых, сами построили свои бизнесы с нуля, а не на советских предприятиях, а во-вторых, они не прикрывали у себя экономические интересы верхушки Третьего Рейха.
А эти господа являются просто фронтменами Путина и его ближайшего окружения. Не такими, как братья Ротенберги или Г. Тимченко, А. Миллер и т.д. В нормальной стране они вряд ли вообще смогли бы что-то всерьез заработать. А эти звезд с неба не хватали, ничего своего не создали, но хотя бы смогли не развалить советские предприятия. И именно в силу этого стали фронтменами.
Я попытался сформулировать признаки фронтменства как явления.
1. Обладание капиталом, как правило не менее 1 млрд долларов, или партнерство в таком бизнесе.
2. Определенные сферы бизнеса, связанные либо с природной рентой, либо с инфраструктурой.
3. Осуществление крупных и непрозрачных сделок с государством. Продать государству Сибнефть, ТНК-ВР и т.д. могут только особо приближенные люди — Р. Абрамович, Фридман и Ко и даже Американский гражданин Л. Блаватник.
4. Аномальное или нелогичное с точки зрения бизнес-логики и практики поведение. Это как притворные сделки, когда "крупные предприниматели" либо поддерживают, либо не могут ничего сказать в адрес власти, которая своими действиями наносит ущерб их бизнесу.
5. Ведение большого бизнеса с госкомпаниями. Трансмашхолдинг с РЖД. СУЭК с Газпромом и т.д.
6. Бенефициары заведомо неправосудных решений, возможности влияния на суд, использование правоохранительной системы в своих интересах. Дела Л. Маевского, М. Абызова и т.д.
7. Инициация судебных исков или уголовных дел в интересах власти, как дело "Юкоса" и т.д.
8. Организация партнерств на нелогичных и непрозрачных условиях. Новатэк с Г. Тимченко и т.д.
9. Участие в ЧГП на нерыночных условиях.
10. Передача в управление госактивов "любимым" олигархам.
11. Наличие своих людей в госуправлении. Неудачный опыт Е. Ищенко — это не оправдание, а лишь неудачный опыт хождения во власть в неправильном месте и не на своей территории.
12. Безответственность за крупные экологические нарушения и катастрофы.
13. Участие в некоммерческих организациях "мягкой силы". Какую мягкую силу России представляет господин П. Авен, кроме денежной, в совете по международным делам? Кем и в чьих интересах была создана ФЕОР и переформатирован РЕК, которые стали из общественных по сути пропутинскими?
14. Управление и финансирование спортивных федераций. Всероссийская Федерация Плавания, которая поручена заботам в т.ч. и А. Мельниченко.
Совершенно случайно получилось 14 признаков. Это очень символично. Ведь три классификации фашизма тоже содержат по 14 признаков. Пражский Манифест 1944 г. — 14 признаков. И знаменитый план В. Вильсона, положивший конец ПМВ, тоже состоит из 14 пунктов.
Стало быть, здесь что-то есть.
Я не претендую на истину в этом вопросе, но мне кажется, что на основании этого можно понять суть вопроса.
В развитии этого представляются важными еще три обстоятельства:
— Понимание смысла фронтменства, масштаба явления и связь с войной — это юридическая связь в доказывании связи соучастия в военных преступлениях и преступлениях против человечности (а человечность у этих господ явно отсутствует) с коррупционными преступлениями и отмыванием денег.
— Украина возбудила дело против Фридмана по обвинению в финансировании войны. Это тоже возможный и абсолютно правовой путь привлечения этой публики к ответственности. В случае вынесения судебных решений в Украине они могут быть реализованы и в других странах, исходя из их преюдиционной силы.
— Последние события, связанные прежде всего с М. Фридманом, демонстрируют необходимость поднять уровень санкций для того, чтобы эта публика не могла найти возможность их обхода. Речь идет прежде всего о возможности их принятия Конгрессом США. Естественно, что в этом случае они никакими способами не смогут их обойти до принятия судебных решений.
Есть еще один существенный аспект проблемы фронтменов. На примере двух "героев моего романа".
В свое время Уильям Браудер в своей книге написал, что после дела "Юкоса" все олигархи побежали к Путину договариваться и сделали это за 50%. Мол, таким образом возникли Фронтмены. Позволю себе заметить, что это не совсем так. Статус М. Фридмана и Ко соответствовал критериям фронтменства еще до дела "Юкоса". Л. Михельсон оформил его в процессе "продажи" доли в бизнесе Г. Тимченко.
А тот же А. Мельниченко еще в 2008 г. никаким фронтменом не был и в августе 2008 г. летал на совещание, которое проводил Премьер-министр России, с некой опаской. Фронтменом, человеком, который не смог отказаться от прибытия на совещание к В.Путину 24.02.2022 г., он стал значительно позже. И в этом плане весьма показательна история с иском Генпрокуратуры России с требованием изъятия у него компании "СИБЭКО". Дело в том, что она была приобретена у его давнего знакомого М. Абызова, когда тот понял, что ему не удастся спасти свой актив. Ни один юрист в подобной ситуации не согласовал бы такую инвестицию. Тем более что проблемы с советниками у него не было. Таким образом, в этом эпизоде есть признаки преступления.
Другое дело, что М. Абызов, который не был фронтменом, вступил в конфликт как минимум с двумя фронтменами.
И таких примеров можно привести немало.
Следовательно, я не могу не привести в качестве примера известный диалог В.Б. Пастухова с А.А. Венедиктовым после известного интервью Президента Чехии П. Павела. Особенно в той части, когда В. Пастухов характеризует русский мозг как криминальный.
Именно эта часть и русского мозга, и российского бизнеса является главной причиной того, что он не может быть нормальным, а в силу этого становится и легкой добычей, и союзником криминальной власти.
Поэтому и представления о мире у них одинаковые — ЕВРОХИМИЧЕСКИЕ.
