Текст Караганова про ядерный удар совершенно неудивителен. В сентябре прошлого года автор уже не исключал "необходимости применения ядерного оружия" и предрекал, что США не будут ради Познани жертвовать Бостоном. Сигналы были вполне понятные. Отличия лишь два.
Во-первых, ядерный удар из возможности превращается в конкретную задачу ближайшего времени в том случае, если Запад не отступит — именно это и повысило внимание к нынешнему тексту. И, во-вторых, делается вывод о том, что появление ядерного оружия — это позитивный результат вмешательства Всевышнего, решившего с помощью страха сдержать мир от новых войн. Кажется, даже американские апологеты холодной войны в прежние времена не додумывались до такого теологического рассуждения.
Текст Караганова наглядно показывает, до какого отчаяния может довести зашедшая в тупик realpolitik. Три десятилетия назад немалая часть российских западников мечтала о подобии новой Антанты, которая будет рулить миром — разумеется, с участием России.
Тогдашняя российская модернизация сопровождалась архаизацией, стремлением восстановить "Россию, которую мы потеряли" — причем не реальную российскую империю, а ее сконструированный образ, включавший в себя элементы советской сверхдержавы. При этом между такими западниками и антизападниками был консенсус в полном непризнании какой-либо самостоятельной роли "малых стран", воспринимавшихся исключительно как площадки для большой игры немногих великих держав.
Когда Антанта не получилась, то задумались о новой Ялте, чтобы уже не договориться с партнерами, а навязать правила игры оппонентам. А сейчас текст Караганова свидетельствует об отчаянии его автора от того, что Антанта отвергнута, а Ялта не просто не получилась, но конвенциональными средствами добиться ее невозможно. А про отчаяние много веков назад говорил св. Ефрем Сирин, связывая этот грех отнюдь не с Божьей волей: "Сатана злоумышленно старается опечалить многих, чтобы отчаянием ввергнуть их в геенну". И еще: "Если обольщен будешь диаволом и впадешь в малый или великий грех, не приходи в отчаяние и не доводи себя до погибели".
! Орфография и стилистика автора сохранены
