40 лет назад, 31 декабря 1982 года, в Польше было приостановлено военное положение. Сотни тысяч протестующих, тысячи интернированных и арестованных, десятки убитых – такова была цена польского сопротивления военно-коммунистическому режиму. Цена, уплаченная за победу, пришедшую годы спустя.
Об этом сопротивлении и этой победе рассказывает Богдан Борусевич – ветеран подполья и "Солидарности", сенатор Польши, маршал сената в 2005 – 2015 годах, и.о. президента Польши 8 июля 2010 года.
Декабрь – памятный месяц для Польши. Особенно для Гданьска, где в декабре 1970 года было восстание рабочих. Расстреляны 42 человека, ранены более 1100. А 13 декабря 1981 года генерал Ярузельский ввел военное положение, при этом погибли ещё 30 человек. Формально военное положение действовало менее двух лет до 1983 года. Но фактически введенные тогда порядки действовали до 1989-го. Перемены в Польше начались в начале 1989 года, с переговоров за Круглым столом и выборов 4 июня.
Было ли всё это заранее запланировано? Конечно, нет. Мы не знали, по какому пути пойдёт Польша. Мы сделали всё, чтобы она двигалась к демократии. Мы не рассчитывали, выиграем мы или нет. Но мы чувствовали себя обязанными бороться за такую Польшу. Мы были следующим поколением после тех, кто сражался в войну и после войны.
С 1 сентября 1939 года Польша участвовала в войне против фашистской Германии. Неправда, что война началась 22 июня 1941-го. Мы воевали с Гитлером от начала до конца. Было организовано огромное подпольное государство – с Армией Крайовой, насчитывавшей свыше 300 тысяч бойцов, с подпольной администрацией, судами, разведкой и контрразведкой. Это было во второй раз в нашей истории.
Впервые поляки организовали подпольное государство во время антицарского восстания 1863–1864 годов. Были повстанцы в лесах, были суды, была структура административной власти. В этой борьбе участвовали сотни тысяч поляков. Десятки тысяч были отправлены в Сибирь, тысячи приговорены к смертной казни. Царский генерал Муравьёв массово приговаривал поляков к смерти и получил прозвище "вешатель".
Польским феноменом стало следующее подпольное движение. 13 декабря 1981 года Ярузельский приостановил, затем объявил вне закона 9-миллионный профсоюз. Я полагаю, 5 процентов членов "Солидарности" были вовлечены в подпольную деятельность. Всего по уголовным делам прошли тогда более 100 тысяч человек. Около 20 тысяч человек интернированы и осуждены.
Крупнейшие демонстрации прошли 31 августа 1982 года в десятках городов. На улицы вышли около 200 тысяч человек. Наша деятельность в подполье заключалась в организации и поддержании сопротивления. Со временем оно ослабевало – отпор высокого уровня может длиться около года. Мы в Польше продлили до четырёх лет. Создавали подпольные группы, информационные структуры, радио и типографии. Кстати, все элементы, использованные в конструкции наших радиопередатчиков, произведены в Польше. Эти передатчики вторгались в трансляции государственного радио и телевидения. Самое сильное впечатление возникало, когда наши передачи прерывали важные официальные программы. Это поддерживало волю к сопротивлению.
Конечно, дух сопротивления временами ослабевал… К 1988 году он казался угасшим – тут и вспыхнули стихийные забастовки молодых рабочих. Первые забастовки произошли в мае, за ними последовали гораздо более сильные в августе. Они показали: сопротивление набирает силу, всё может взорваться в любой момент.
Забастовки 1988 года заставили генерала Ярузельского пойти на соглашение с нашим движением. Которое в то время стало и подпольным, и открытым.
Важную роль в происходивших изменениях сыграл Горбачёв. Он чётко заявил, что никакой интервенции в Польшу не будет. Угроза же российской интервенции всегда была самым главным аргументом властей ПНР. Мы должны были учитывать опасность этой интервенции и гражданской войны. Мы знали, что в своих действиях не можем зайти слишком далеко. С одной стороны, нужно было поддерживать сопротивление, а с другой – останавливать тех немногих, кто призывали к вооружённой борьбе.
Польское общество знало: лидеры подполья были против применения насилия. Поэтому нас поддерживали. Радикальные инициативы не имели шансов на успех. Принятая стратегия ненасилия позволила нам заручиться поддержкой европейских, американских и австралийских профсоюзов. По этой же причине нас поддержали общества западных стран. Там организовали много пожертвований – продовольствие, одежда, лекарства. Но западные общества внимательно следили, не случится ли в Польше терактов. Такие действия ассоциировались бы с немецкой группой Баадера-Майнхоф или итальянскими "Красными бригадами". Мы старались не идти по этой дороге.
Была и другая задача. Мы должны были сделать так, чтобы руководство сопротивлением – Временной координационной комиссией профсоюза "Солидарность", созданной в подполье весной 1982 года – не перехватила тайная полиция. Вот почему мы решили раскрыть наши имена. Всё равно мы были в розыске и скрывались. Так что цена обнародования имён не была велика.
В годы подполья мы применяли разные методы. Я имел дело с контрразведкой. Были свои люди в Службе безопасности (СБ). В Гданьске действовала группа капитана Адама Ходыша, которая информировала, что предпринято против нас. Кроме того, в Гданьске очень хорошо работало прослушивание телефонных переговоров СБ. Этим занимались наши женщины.
Польский аппарат госбезопасности организовался и функционировал по советскому образцу. Широко использовались провокации и засылка агентуры для создания своих руководящих органов. Но Временная координационная комиссия "Солидарности" была сильно децентрализована, базировалась на региональных структурах. Она обладала авторитетом, координировала действия активистов, но только призывала, а не отдавала приказы.
Движение "Солидарность" с самого начала отличалось децентрализацией. Это мешало властям взять его под контроль, что они безуспешно пытались. Иначе было во времена послесталинской оттепели, когда создавались либеральные организации и быстро подхватывались властями. Наш организационный метод выстроил прочный барьер, власти не смогли подмять нашу многомиллионную инициативу.
До августа 1980 года оппозиция в Польше не превышала нескольких тысяч человек. Их борьба казалась безнадёжной. Примерно с 1974 года началась организация оппозиционных структур. Формировались группы людей, собирались подписи под петициями и протестами. Например, против изменений в Конституцию ПНР – статей о руководящей роли ПОРП и связях с СССР. Это была закваска для последующей демократической оппозиции. В 1976 году был создан Комитет защиты рабочих. Через четыре года – "Солидарность". Логическая последовательность событий.
Забастовка на Гданьской судоверфи в августе 1980 года была инициирована моей группой, организованной несколькими годами ранее. Я применил ленинскую теорию – революцию совершает небольшая активная организация и мятежные массы. На судоверфи имени Ленина мы уничтожили идеологию ленинизма. Потому что рабочие массы пошли за нами.
Со мной работала моя будущая жена Алина Пенковская. Медсестра и соратница. Мы встречались и до августа 1980-го, в демократической оппозиции. Естественно, когда люди привлекают друг друга общими убеждениями и делами. Плохо бывало там, где жена отвергала деятельность мужа, возмущалась, что он подвергает риску семью, требовала оставить подполье ради детей.Получалась безвыходность: извне давила СБ, в семье – жена… Некоторых из нас такое не миновало.
Но в подполье не делалось различий между мужчинами и женщинами. Конечно, женщинам было тяжелее из-за детей. Мужчины могли заботиться о детях в меньшей степени. Следовательно, руководство подпольем – прерогатива мужчин, как и тяжёлая физическая работа в подпольных типографиях. Но с другой стороны, многие женщины участвовали в подпольных радиопередачах, были сотрудницами связи, и группа, которая прослушивала разговоры СБ, состояла исключительно из женщин.
"Солидарность" основывалась на региональных структурах и демократических выборах. Эта идея оказалась очень сильна. Было ясно, что в Польше возродится местное самоуправление. Как и произошло.После 1989 года мы создали новую польскую реальность. Мы создали страну, в которой местное самоуправление играет очень важную роль и не зависит от центральной власти. Центральная власть может вмешиваться в решения местных органов, но законно ли решение, оценивает независимый суд. Местные органы власти имеют собственные деньги, могут устанавливать собственные налоги. Независимые финансы – основа самоуправления в Польше.
Сегодняшние власти Польши стремятся вернуть централизованную систему. Я и вся оппозиция – за децентрализацию. Местное самоуправление ближе к гражданину, лучше тратит деньги и осуществляет инвестиции. Граждане видят, что и как строится, напрямую оценивают действия властей.
В международной политике с 1989 года "Солидарность" стремилась ассоциироваться с Западом. Когда мы взяли власть, это было реализовано. Сначала вступили в НАТО (что было проще), затем в Евросоюз. Это обеспечивает нашу безопасность. Политические, экономические, культурные связи объединяют нас с Европой и миром. Польские органы местного самоуправления наладили множество контактов в Евросоюзе. Были контакты и с Россией, особенно с Калининградской областью. Я принимал в этом участие, организовывал взаимодействие Сената Польши с Советом Федерации РФ, который в то время возглавлял Миронов. Каждый год мы проводили конференции. Форумы самоуправления собирались попеременно в России и Польше. Эти контакты были очень интересны. Последнее такое мероприятие состоялось в 2013 году. Из-за агрессии России против Украины больше встреч не было. Действия Путина разрушили все достижения сотрудничества.
…Подполье времён военного положения организовали участники забастовки 1980 года. Многие оппозиционеры были активны с 1974-го по 1989-й. Мы не говорили, что завтра свергнем режим. Этого мы не знали. Но мы были убеждены: наш долг – бороться с властью лжи и насилия. Страной насилия и лжи Польша быть не могла. Решимость помогла нам победить. Но это не было заранее предначертано ни звёздами, ни пророчеством.
Богдан Борусевич
