Первые гробы с мобилизованными пошли в Россию еще до истечения месяца с начала объявленной мобилизации. Первые умершие были и раньше — но это были люди, скончавшиеся по "не-боевым" причинам: болезни, несчастного случая. Теперь пошли уже боевые потери. Что, в общем-то, неудивительно: скотское отношение к людям плюс жесточайший дефицит людских ресурсов на фронте были обязаны сложиться вместе, и они сложились.
Нужно понимать, что для командиров на местах мобилизованные — это, конечно, обуза. Командиру некогда обучать прибывших, сверху с него спрашивают о выполнении задач, а не о педагогических новациях и достижениях. Поэтому мобилизованные наверняка попадут во все возможные черные списки, и командиры на местах с понятным военным цинизмом постараются использовать этот хлопотный контингент для условного "разминирования". А может, и не условного. Жалеть его не будут точно, слишком он проблемный. Что неизбежно скажется и на уровне потерь.
Гибель мобилизованных станет качественно иным этапом спецоперации. Если до этого потери армии и добровольцев (равно как и наемников всех мастей) рассматривались в обществе относительно отстраненно (в силу внедренной концепции "воюем только кадровой армией"), то теперь перспектива приехать внавал на грузовике внезапно появилась у значительной части мужского населения страны. Безо всякого добровольного на то согласия. И не станем забывать про "женский фактор". Он уже начал проявляться, как в Якутии, но в полный рост его стоит ожидать позже, когда гробы и трупы пойдут густо и полноводно. И то, что "потерь нет", никого уже убедить не сможет.
И, кстати, учитывая, что наиболее частым бреднем сейчас метут в мясорубку из глубинки, которая, в общем-то, всегда была индифферентна к политике как таковой и составляла молчаливую если не поддержку власти, то уж точно не оппонирующую ей группу, в общем именно в этой части населения после массового привоза погибших отцов, сыновей, мужей и братьев будет стремительно складываться совсем иной психологический настрой.
При этом молох войны остановиться не может — ему требуются все новые и новые жертвы, и уже заявлено, что у мобилизации есть начало, но нет конца. Ее будут проводить перманентным ходом, по потребности. И, кстати, спрятаться не очень-то и получится: уже объявлено о срочной интеграции баз даных целого ряда ведомств, целью которого является поиск уклонистов. В эту же кассу срочно принимаемый закон об отправке на фронт заключенных, о котором сегодня заявила "сенатор" от Крыма Ковитиди. Тоже понятно: с какой стати такой ценный ресурс идет в руки каких-то частных бандгруппировок, когда само государство испытывает дефицит в сырье для мясорубки?
По всей видимости, фактор потерь теперь может стать основным. Если до 21 сентября он находился на периферии внимания (в конце концов, профессия военного предполагает риск, и раз ты выбрал ее — то это твой осознанный выбор. А вот мобилизованного никто не спрашивал, это не его выбор, и значит, ситуация кардинально иная).
Я полагаю, что антивоенные настроения будут усиливаться, и в первую очередь в наиболее лояльных группах населения. На соцопросы здесь ориентироваться бессмысленно, цензура будет минимизировать сообщения о выступлениях (конечно, стихийных). Но какие-то маркеры быстро проявятся, и по ним можно будет судить о смене настроений в психологии людей.
! Орфография и стилистика автора сохранены
