Одним из ключевых понятий для советского общества была ориентация не на минимизацию потерь, а на результат. Если он не был достигнут или оказывался недостаточным, то наступало разочарование. Если же был, то мы "за ценой не постоим" - главное, чтобы "было не зря, не напрасно было". В этом советское общество было преемственно русскому образованному обществу, которое, в отличие от крестьянства, мыслило глобальными интересами. Например, "водрузить крест над святой Софией" или хотя бы создать великую Болгарию для "братушек" под российской эгидой. Отсюда разочарование в итогах формально успешной русско-турецкой войны 1877-1878 годов, и восприятие Берлинского конгресса как катастрофы, особенно после трех кровопролитных неудачных штурмов Плевны.
В советском обществе после свирепой сталинской модернизации ориентация на результат стала значительно более широкой и продвигалась в народные массы посредством радио, фильмов, газет, школьных программ в рамках ликвидации неграмотности (которая была большим и успешным политическим проектом).
Финская война вошла в историю как "незнаменитая" не только из-за огромных потерь, но и в связи с тем, что не удалось добиться поставленных изначально целей. И в этом случае был достигнут конкретный успех – граница отодвинута от Ленинграда – но "замах" был совершенно другим. И слушатели радио – главного тогда средства массовой коммуникации – помнили и песню "Принимай нас, Суоми-красавица" ("Отнимали не раз вашу родину - Мы приходим её возвратить"), и разрекламированную "Финляндскую демократическую республику", и заявления о бегстве финляндского правительства. А потом выяснилось, что с этим правительством пришлось договариваться. Взятие Хельсинки превратило бы "незнаменитую" войну в очередной "освободительный поход" (пусть и труднее складывавшийся вначале, чем польский) вне зависимости от потерь, которые в этом случае воспринимались бы куда менее драматично.
Один из самых известных и талантливых советских военных фильмов – "Батальоны просят огня" - посвящен этой же теме, только с другим результатом. Гибель двух батальонов воспринимается эмоционально сильно, зритель искренне сочувствует окопной правде капитана Ермакова. Но финал фильма – успех операции – если не полностью примиряет зрителя с решением полковника Иверзева, то дает понимание его мотивов. Одна правда уравновешивает другую, но с "мягким" преобладанием представления о том, что батальоны погибли "не зря, не напрасно". А Иверзев, лично поднимая в бой своих солдат, думает: "Только успех, только успех!.. — огненными толчками плескалось в его сознании. — Неуспех — и дивизии не простят ничего!.. Только успех! Только успех!.." (это уже цитата из одноименной повести Юрия Бондарева). И раненый победитель Иверзев прощает оскорбившего его Ермакова. Иверзеву трудно эмоционально сочувствовать – но это не отменяет того, что именно он является носителем высшей правды, позволившей в конечном счете добить врага в его логове.
Поколенческая проблема современного российского общества заключается, помимо прочего, в противоречивости восприятия результата и потерь. Для старшего, советского, поколения, несмотря на все эмоции, первичен все же результат, молодые в значительной степени мыслят противоположно. Люди среднего возраста часто колеблются, но нередко склоняются все же к результату – так привычнее.
! Орфография и стилистика автора сохранены
