Виталий Портников пишет в своей статье о том, что "на прощальной встрече в Вашингтоне, где обсуждалась, среди прочего, судьба проекта "Северный поток — 2", президент Джозеф Байден и федеральный канцлер Ангела Меркель заявили, что будут противодействовать использованию Россией газа как энергетического оружия".
Далее автор во всех подробностях описывает, как, еще до введения СП-2 в эксплуатацию, Путин уже стал использовать газ как энергетическое оружие, создав на него дефицитный спрос на европейском энергетическом рынке, шантажируя Украину, а также Молдову. Украину — прекращением транзита, если та не проявит "политическую волю", то есть не "перестанет перевооружать собственную армию для отражения российской агрессии", Молдову — прекращением поставок газа, если та не откажется от своего европейского выбора.
Заканчивает Портников заметку риторическим вопросом: "И мне было бы интересно выяснить у президента Байдена и канцлера Меркель: все это — уже использование газа как энергетического и политического оружия? Или вам для начала нужно, чтобы все мы тут вымерзли?"
Автор, на мой взгляд, сильно ошибается и переоценивает данных лидеров, полагая, что, "когда все мы тут вымерзнем", президент Байден и канцлер Меркель идентифицируют, наконец, действия Путина как использование газа в качестве энергетического и политического оружия. Это будет для них еще недостаточно убедительно. Не вполне достоверно. Они потребуют более явственных доказательств.
Вообще, господин президент и фрау канцлерин очень напомнили мне господина Оргона и его мамашу госпожу Пернель из комедии Мольера "Тартюф". Помните, эти двое были убеждены в святости и благочестии г-на Тартюфа, которому Оргон дал приют в своем доме, и категорически отказывались верить своим домашним, когда те пытались разубедить их, доказывая, что Тартюф на самом деле пройдоха и мошенник "и праведность его — пустое лицемерье". Оргон не поверил даже жене Эльмире и своему сыну Дамису, когда они рассказали ему, что Тартюф пытался соблазнить его супругу.
Чтобы доказать мужу, что Тартюф в благодарность за предоставленный кров хочет наставить Оргону рога, Эльмире пришлось разыграть спектакль, продемонстрировав предательство дражайшего друга во всей натуральности. "Коль убежденьем вас не сдвинуть ни на пядь, // Вам все воочию придется показать". Велев Оргону спрятаться под стол, она сама вызвала Тартюфа на свидание.
Оргон терпеливо, как мышь, сидел под столом, наблюдая любовную сцену, и только когда дело дошло уже почти до самого конца, изволил, цепляясь рогами за ножки стола, вылезти наружу со словами: "Ну я вам доложу!"
А Эльмира "удивилась" его "скорому" появлению:
Вы вылезли? Уже? Не рано ли, мой друг?
А может, вновь под стол — там скоротать досуг?
Мне кажется, что вы торопитесь чрезмерно.
Боюсь, что будет все для вас недостоверно,
Пока не доведет он дела до конца.
И на восклицание мужа "Еще не видел мир такого подлеца!" Эльмира еще больше удивилась:
Неужто вы сдались? Не чересчур ли скоро?
Довольно ли у вас улик для приговора?
Все ль вами взвешено? Все ль вами решено?
Но вот уже Оргон прозрел, поверив собственным глазам, а его мамаша, г-жа Меркель, тьфу, пардон, г-жа Пернель, все не верит, на этот раз — своему сыну, который убеждает ее: "Да говорят же вам, // Что сам воочию я видел все! Я сам!":
Сам видел? Ну и что? Нельзя судить на глаз.
Нередко видимость обманывает нас.
.......
Для обвинения одних догадок мало;
Тебе бы подождать, чтоб явственней все стало.
Сладкая парочка Байден/Оргон и Меркель/Пернель не собираются сдаваться так скоро. Поскольку недостаточно у них улик для приговора. Что ж, что замерзли? — Этого для обвинений мало. И будут ждать они, чтоб явственней все стало, чтоб не сказали, что они торопятся чрезмерно. Боюсь, что будет все для них недостоверно, пока не доведет он дела до конца.
И что — Меркель, Меркель... О чем вообще говорить — ведь, "когда все мы тут вымерзнем", фрау Меркель, канцлерство которой президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер назвал "одним из величайших в истории", вообще уже будет на заслуженной пенсии.
Если, конечно, ей, в благодарность за ее "величайшую деятельность", в том числе ее Путинсферштеунг ("понимание Путина"), не приготовлено кое-где теплое местечко.
А-ля Шредер.
