Новый выпуск "Уроков истории с Тамарой Эйдельман" посвящен Льву Троцкому, человеку, вызывавшему при жизни и вызывающему до сих пор у одних ужас и отвращение, у других — восхищение.
С ужасом более или менее понятно. Троцкий хоть и вступил в партию большевиков только летом 1917 года, но сумел очень быстро превратиться не только в одного из главных людей в партии, но в какой-то мере в ее символ. Троцкий — человек, организовавший октябрьский переворот, Троцкий — один из главных организаторов Красной армии, ставший не просто председателем Реввоенсовета республики, а настоящей душой, вдохновителем гражданской войны. Бронепоезд, в котором он практически жил в то время, превратился в жуткий и кровавый символ происходившей бойни.
Конечно, Троцкий очень легко становился объектом антисемитской пропаганды, ярким примером того, как "евреи губят Россию", хотя еврейства-то в нем не было никогда, даже в молодые годы. Но образ кровавого комиссара, не останавливающегося ни перед какими жертвами, если он считает их необходимыми для блага революции, был известен по всему миру. Расстрелять каждого десятого солдата в отступившем без приказа полку — и начать с комиссара полка, разгромить кронштадтское восстание, даже не вспомнив о том, как он сам поддерживал и защищал матросов Кронштадта, и как они ему верили и доверяли — мы не знаем, делал ли Троцкий все это с легким сердцем, но безусловно знаем, что он это делал и считал необходимым и правильным.
Рядом с "кровавым" Троцким существует совершенно другой — интеллектуал и оратор, человек, куда более живой и интересный, чем те "тонкошеие вожди", которыми окружил себя Сталин, мыслитель, до сих пор воспринимающийся как обличитель закостеневшей бюрократии, вечный противник Сталина и его несчастная жертва.
Какой из этих образов верный? Или же верны оба?
Вот о странной, причудливой судьбе Троцкого, во многом символичной для страшного и кровавого ХХ века, и пойдет речь.
! Орфография и стилистика автора сохранены
