Изучением российских "активных мероприятий" занимаются многие западные аналитические центры, и большинство исследователей вынуждены признать: наряду с брутальными (и зачастую провальными) действиями российских спецслужб, вроде попыток диверсий и заказных убийств, отдельные тактические операции удаются Москве на достаточно высоком уровне. Однако основные проблемы Кремля кроются в целях его политики, противоречащих интересам собственной страны.
В чем заключается слабость России
У России действительно порой успешно получаются операции влияния, в том числе через лояльных Москве политиков, технологии, способствующие приходу подобных политиков к власти или отдельные технические операции, как, к примеру, взлом системы SolarWinds, предположительно давший Москве доступ в как минимум 40 государственных структур США. Стратегические цели России тоже весьма понятны, и уже неоднократно озвучивались на разных уровнях: это новый передел мира с четким определением сфер влияния, а также признание западными странами России как равного партнера при решении любых международных вопросов.
При этом и без того небольшие шансы на осуществление столь амбициозных целей тают с каждым днем, поскольку экономический потенциал России слабеет, инвестиционный климат на фоне усиливающихся репрессий внутри страны и санкций извне становится все более неблагоприятным, а значит, Россия становится все менее привлекательным партнером для других стран.
Понимая это, Кремль все больше использует "жесткий" подход вроде покушений на недружественных лиц или взрывов складов с боеприпасами, примеры которых были ярко продемонстрированы недавно итогами расследований в Чехии и Болгарии. Подобная политика, в свою очередь, лишь ведет к большей изоляции Москвы, и делает отношения с Россией настолько токсичными для западных политиков, что даже у верных "друзей Кремля", вроде президента Чехии Милоша Земана, нет возможностей заступиться за Россию без риска серьезных последствий, вплоть до обвинений в госизмене.
Однако еще одной важной слабостью кремлевской тактики можно выделить полную зависимость российской внешней и даже внутренней политики от Соединенных Штатов. Речь идет не только об использовании США в качестве удобного "внешнего врага" для патриотической мобилизации россиян, но именно о психологической, иррациональной зависимости. Фактически, все, что делает Кремль, он делает, отталкиваясь от Соединенных Штатов: подражая им, совершая что-то назло "ненавистному Вашингтону" или надеясь что-то получить от США. Подобная политика не только не учитывает подлинных национальных интересов России, но и дает администрации Белого дома удобный рычаг для манипуляции Путиным, искусство которой, похоже, неплохо освоил Джо Байден.
Кремль часто подражает действиям США
Можно выделить три типа поведения Владимира Путина и его окружения, которые напрямую вытекают из этой зависимости. Во-первых, речь идет о копировании Россией реальных или вымышленных действий Соединенных Штатов. Любые негативные действия, которые по мнению Путина совершает Америка в отношении других стран или собственного народа, воспринимаются Кремлем как индульгенция для совершения точно таких же действий внутри страны и вовне. В частности, эту закономерность описывал автор издания The Washington Post Джексон Дил в 2016 году в статье под заголовком "Путин надеется разжечь в США протесты в евразийском стиле". По мысли автора, "Путина преследует навязчивая идея "цветных революций", которые… организовываются США".
"Именно в таком контексте стоит рассматривать попытки России вмешаться в ход президентских выборов в США в 2016 году. Путин пытается накормить американскую элиту тем, что он считает ее собственным лекарством", – отмечает Дил.
Уверенность в американском вмешательстве в российские выборы и попытках организовать цветную революцию в России не только стала в глазах российского лидера основанием для "мести", но и своеобразным "мандатом" для того, чтобы самим проводить такую же политику в других странах. Однако, даже не касаясь того, насколько российская и американская мягкая сила различны по своим целям и методам, очевидно, что Россия просто не обладает достаточным потенциалом, чтобы быть одним из мировых лидеров.
Успех Соединенных Штатов в мире базируется не только и не столько на использовании силы, сколько на предложении заманчивой модели развития и четкой идее, тогда как Россия не предлагает никакой модели желаемого будущего или успешного настоящего. В итоге попытки Москвы подражать Вашингтону скатываются в серию агрессивных актов, которые из-за продолжающейся деградации российских спецслужб становятся все более заметными.
Еще одной "индульгенцией" в глазах Кремля стал штурм Капитолия 6 января. Подхватив утверждения Трампа о "массовой фальсификации выборов", российские центральные каналы наперебой принялись рассуждать о том, какой пример "беззакония и репрессий" явили миру Соединенные Штаты. Теперь, по мысли пропагандистов, Вашингтон не имеет никакого морального права осуждать происходящее в России, а значит, российские власти могут позволять себе любое поведение как на выборах, так и в отношении оппозиционных активистов.
Однако вполне логично, что, независимо от происходящего в США, агрессивное поведение властей вызывает враждебность как со стороны других стран, так и со стороны собственного населения. Ситуация усугубляется тем, что Путин, как выходец из спецслужб, в принципе не понимает объективных процессов, связанных с настроениями людей и естественными реакциями на внешние события. Постоянно оглядываясь на Соединенные Штаты, он совершенно не задумывается о том, как на его действия отреагируют те, кто непосредственно страдает от них, и какие последствия это принесет России.
Путину льстит постоянный диалог со Штатами
Еще одной формой поведения российского руководства, психологически привязанной к Соединенным Штатам, является постоянное состояние борьбы с "главным противником". Сюда входит не только "зеркальная" месть, но и желание делать все наперекор Америке. Именно это желание, а вовсе не национальные интересы страны, зачастую определяют внешнеполитические шаги Москвы. К примеру, в России популярна точка зрения, что США стремятся втянуть Москву в конфронтацию с Китаем, а потому необходимо, напротив, как можно теснее сближаться с юго-восточным соседом.
Сам тезис о том, что сотрудничать с кем-то лучше, чем втягиваться в ненужную конфронтацию, трудно подвергнуть сомнению. Однако в нормальных условиях такое сотрудничество должно вестись на взаимовыгодной основе в интересах собственной страны, а не кому-то назло. Однако все больше российских экспертов отмечают, что Кремль фактически "сдает" страну Китаю, попадая в опасную зависимость от Пекина как в экономической сфере, так и в области технологий. Кроме этого, Кремль все чаще заступается за Китай на международном уровне в обмен на символическую поддержку, и, поверив в эту поддержку, идет на дальнейшее обострение отношений с Западом.
Тем временем известный российский публицист и политический аналитик Андрей Пионтковский полагает, что Китай намеренно подталкивает Москву к эскалации ситуации с Украиной, желая усугубить конфликт Москвы и Вашингтона. При этом, по мнению аналитика, Пекин устроят все варианты развития событий. Слишком мягкая реакция США на новую российскую агрессию продемонстрирует слабость Запада и будет означать закат Соединенных Штатов как мировой державы. Жесткий ответ Запада, напротив, будет означать неизбежный конец путинского режима, после чего в России воцарится атмосфера хаоса и безвластия, которой, по мнению эксперта, не преминет воспользоваться Китай – вплоть до аннексии территорий Сибири и Дальнего Востока. Однако Кремль, похоже, игнорирует эти угрозы, действуя в своих отношениях с США по принципу "назло бабушке отморожу уши".
С другой стороны, очевидно, что Владимир Путин испытывает потребность в постоянном диалоге с Соединенными Штатами, поскольку его самолюбию льстит видение себя как равноправного партнера США. Именно этой его уязвимостью пытается воспользоваться Джо Байден, с одной стороны, вводя жесткие санкции, а с другой отмечая свое желание общаться с российским лидером и стремление к деэскалации отношений с Москвой. При этом любые попытки Кремля использовать подобный разговор для шантажа или "поднятия ставок" жестко блокируется демонстрацией силы со стороны администрации США.
Словом, отношение Владимира Путина к Соединенным Штатам напоминает классический феномен "любви-ненависти", когда основные поступки субъекта совершаются в подражание, в противовес или ради объекта этой специфической "любви". Однако страдать от такого болезненного поведения приходится в первую очередь гражданам самой России и сопредельных с ней государств.
! Орфография и стилистика автора сохранены
