Расскажу сразу же про всю неделю. Что было, как было. Событий было много. Событий интересных, и не все из них были абсолютно стандартными. На этой неделе жизнь завернулась в непонятный водоворот, который несёт и несёт неизвестно куда. А может быть, и известно...
Текст — длинный, но и неделя была не короткая.
* * *
21.04.2021
В 19 часов — митинг. В 12 часов выступление Путина.
А Мемориал Немцова? В среду 21-го привозят Мемориал. Может быть всё, что угодно: могут перекрыть Мост, могут не пустить на Мемориал, могут просто задержать. Всё, что угодно. Тревожно.
Привезёт Мемориал Гриша. Помогут развернуть и привести его в порядок Ира и Тамара. Потом их дежурство, а Гриша собирается встать в пикет, в жёсткий пикет, чтобы задержали.
Тревожно за всё. Собираюсь на работу, смотрю на часы перед выходом. О как! У меня ещё два часа до работы — успею на Мост. По дороге встречаю Иру.
Немного пообщались на Мосту. Тревожно... Но, несмотря на некоторые разногласия, хорошо среди друзей.
Тревожно, весь день тревожно.
После работы опять на Мост. Центр Москвы весь покрыт ОМОНом, полицией, Росгвардией.
На Мосту дежурит замечательная Татьяна. Всё тихо и спокойно.
Принесли на Мемориал уточек.
Мимо ходит полиция и Росгвардия. По трое. На площадке тусовка силовиков. Сколько их там? Человек 10-15, наверное. И на той стороне. Вот куда деньги-то идут. На Васильевском спуске поливальные и уборочные машины слились в единое целое, в небольшой лабиринт, и по этому лабиринту время от времени проскальзывают полицейские машины. Легковушки, которые всегда на Васильевском стоят, на этот раз стоят в беспорядке по всему Васильевскому спуску. Боятся, что кто-то пойдёт тараном? Ох, что творится в их голове.
Мимо идут люди. Немного, но идут. Некоторые идут с митинга или на него.
Подходят парни:
— Где здесь народ собирается-то?
— Не знаю. А вы откуда?
— Из Питера приехали.
Другой парень рассказывает, как ходили по Москве. Я немного завидую.
Я собралась на дежурство так, чтобы смогла остаться на ночь. Всякое возможно, ночные дежурные наверняка будут на митинге. Всё возможно. Вероятность небольшая, что понадобится моё ночное дежурство, но нельзя полностью исключать. Не понадобилось. Я рада.
Сначала появляется Валера. Потом вдруг около Мемориала останавливается автобус. И оттуда выпрыгивают Саша и Дмитрий. И автобус движется дальше. Чудеса!
Немного разговариваем. Ждём Виктора. Задержаний в Москве мало (хотя что такое мало?..), и Виктора среди задержанных нет. Значит, придёт. И это здорово! Незадолго до минуты молчания приходит Виктор.
И опять разговоры про митинг.
Я не ходила, но ценность человеческой жизни — любой... Размышления...
Минута молчания. Минута молчания с флагом. Минута молчания вчетвером. Хорошо!
Можно ехать домой.
* * *
23.04.2021
В 19 часов — вечер в поддержку Юрия Дмитриева. Собираются прекрасные люди.
Выступают прекрасные люди.
Звучит прекрасная музыка.
Звучат прекрасные слова.
Улицкая, Шендерович, Чурикова говорят в записи, но от этого их слова не менее значимы и не меньше проникают в душу.
Екатерина Клод (дочь Юрия Дмитриева), Ю.М. Ануфриев (его адвокат), Дмитрий Быков и многие-многие Люди.
Юрий Дмитриев борется за нашу Память. За то, чтобы мы помнили. Общение, общение с людьми, близкими тебе по духу.
Я вспоминаю деда Степана Ротиняна, который был расстрелян после отказа подписать медицинские документы о возможности этапирования партии заключённых. В лагере он, заключённый, был врачом. Вспоминаю его письмо в лагерь своей жене, моей бабушке, которое начиналось: "Милая и дорогая Мина. Когда ты это будешь читать, меня не будет уже на свете..." И дальше наказы, наказы с того света, как воспитывать дочерей.
Нет, это не Сандармох, но такие места по всей России, по всему СССР. Только нет там своего Юрия Дмитриева.
И разве в моей семье только дед? Нет! Многие ушли, ушли ещё до войны. И не только в моей семье. Наверное, поэтому так важно то, что делает Юрий Дмитриев.
После вечера ещё сидим и общаемся. Иногда это нужно, иногда просто необходимо.
А в кармане у меня лежит маска со словами: "Люди, не убивайте друг друга" (Юрий Дмитриев).
Ценность человеческой жизни...
* * *
24.04.2021
Обычно я дежурю по субботам на Мемориале Бориса Немцова, но в эту субботу субботник на работе — субботнее дежурство отменяется.
2-3 часа, и я свободна. На пикет ещё рано. Куда идти? 24 апреля — день геноцида армян в 1915 году, день трагический.
Решаю пойти перед пикетом к армянскому посольству. Можно было бы пойти в армянскую церковь, но я атеист и не очень люблю ходить в церкви.
Покупаю цветы и еду на Китай-город.
На улице бесконечный дождь.
Иду от Китай-города мимо белорусского посольства. Знаковое во многом место.
Ещё издали вижу около посольства большую машину ОМОНа, легковушку полиции. Подошла поближе: железные загородки, подготовленные непонятно для чего, патруль на другой стороне узкого переулка. Подготовлена войсковая операция. Чего боятся? А у посольства лежит один букет красных роз. И мои четыре цветочка.
И опять я вспоминаю. Вспоминаю прадеда Тиграна Захаряна.
Военный врач, оставшийся в Баку вместе с больными, когда туда подходили турки. Семью отослал в Астрахань, где тогда были большевики, которых он ненавидел. Но нужно было оставаться в России, что бы ни было. Так он считал.
Он окончил школу при Эчмиадзине в монастыре, чудом удалось окончить Медико-хирургическую академию в Петербурге. Служил в Москве, куда привёз из Гори жену, куда после рождения она привозила всех старших детей, в том числе и мою бабушку. А потом счастливая жизнь в Баку и трагический конец.
Что стоит человеческая жизнь? Ничего.
Постояла немного. Дождь, холодно.
Пора на пикет, опаздываю.
На пикете у Окуджавы дежурят Люба и Лида. У Любы маска со словами Юрия Дмитриева — современно и для пикета, и для всей нашей жизни.
Встаю с антивоенным плакатом. Мимо идут полицейские. Остановились. Посмотрели на меня, посмотрели на плакат. Подошли проверять документы, представились:
— 1-й оперполк...
Прошу сначала их документы. Показывают. Потом показываю и я.
Они объясняют, зачем им это нужно: мол, мы должны удостовериться, что вы гражданка России.
Вдруг звонок на телефон старшему из них. По-видимому, звонит начальство. Я не слышу всего разговора, только реплики:
— Нет, нет, никакого шествия на Арбате нет.
— Нет, шествия нет. Вот одиночный пикет стоит. Сейчас проверяем документы.
— Нет, шествия нет. Может быть, это кришнаиты? Они часто в это время собираются тут.
Что за шествие?
Но документы проверили. Сказали не нарушать закон (а когда мы его нарушали?). Но всё вежливо. А вокруг явно что-то не то творится. Полицейская машина туда-сюда, туда-сюда.
Полицейский чин в высокой фуражке проходит по Арбату, впечатление, что что-то ищет, остановился напротив нас: нет, не шествие.
Подходит парень, говорит, что у Киевского вокзала что-то творится.
Полиция потеряла шествие...
А потом раздаётся музыка, что-то из советского прошлого. И появляется шествие. Нашлось!!!
По Арбату идут человек от силы 10-15. Люба сказала: "Шествие? Нас больше". У них флаги в виде георгиевских лент, у одного-двух на плечи накинуты красные флаги СССР. Спереди полиция, сзади четверо полицейских. Кто это? Нодовцы? Какие-то коммунистические организации? Непонятно. Они смотрят на нас. Мы смотрим на них. Два мира или один мир, но разные его грани...
Мир и война. Не знаю.
А люди приходят на пикет: Светлана, Аркадий, Юлия... Последним приходит Вадим. Пикет закончен. Плакаты с призывами и с криком о защите людей, о защите человеческой жизни упакованы до следующей субботы.
На лице у Любы маска: "Люди, не убивайте друг друга" (Юрий Дмитриев).
Так что значит жизнь человека?
Такая неделя. Такая жизнь. Такая память.
