9 февраля глава сети штабов Навального Леонид Волков объявил о флешмобе 14 февраля — в День святого Валентина: жители больших городов в 20:00 должны выйти во дворы своих домов и включить фонарики мобильных телефонов. Это попытка перенять белорусский опыт. Так сочувствующие протестному движению, но не знающие друг друга жители одного двора могут познакомиться и создать низовую сетевую структуру для оперативного оповещения и мобилизации.
Путинские оккупанты встретили эту инициативу истерикой. Очередное животное иеху из "Собрания по одобрению сексуальных домогательств зайчутки Слуцкого" (в просторечии — Госдуры) сравнило фонарики во дворах с сигналами диверсантов, наводивших на цели немецкие бомбардировщики. СКР, МВД, Генпрокуратура объявили ее призывом к массовым беспорядкам и стали угрожать уголовной ответственностью возможным участникам флешмоба. Роскомнадзор гоняется за официально работающими на территории РФ интернет-СМИ и заставляет их удалять информацию о намеченной акции.
Дело здесь не в "отключении права в России", которое, по словам Владимира Пастухова, произошло после возвращения Навального. В России давно отстроена совершенно антиправовая, многоуровневая система подавления любой уличной активности. Она состоит из трех элементов: 1) законодательство, нацеленное на стеснение права на публичное выражение мнений; 2) недобросовестное расширительное толкование законодательства полицией и судами; 3) чистое беззаконие, когда полиция идет на прямой подлог, а послушные суды этот подлог в упор не видят.
Те, кто пытался отстаивать 31-ю статью Конституции, концентрировались в основном на третьем блоке, вяло бодались с властями по второму блоку и оставляли почти без внимания первый блок. Между тем собака была зарыта именно в первом блоке. Второй и третий блоки были лишь дополнением к нему.
В Кодексе об административных правонарушениях содержится статья, карающая за участие в несанкционированной акции. Формы и признаки такого участия в ней не описаны. Они перечисляются в Федеральном законе 54 о массовых мероприятиях. Там, в частности, сказано, что на массовом публичном мероприятии его участники выражают свое отношение к актуальным проблемам общественно-политического характера в форме скандирования лозунгов и демонстрации плакатов.
Активисты оппозиции много лет искали какую-то форму не согласованного с властями публичного выражения своего мнения, за которую не будут "винтить". Долго и безуспешно пытались доказывать по судам, что если они не скандируют лозунги и не держат плакаты, то и митинга как такового нет. Однако список форм участия в митинге из ФЗ-54 не является исчерпывающим. То есть признаком участия в публичной акции считается любая произвольная форма выражения своей позиции. То есть участием считается выражение позиции как таковое.
Часто встречающаяся в полицейских протоколах о задержании участников несанкционированных публичных акций фраза — "выражал свое отношение к актуальным общественно-политическим проблемам". В контексте обоснования правомерности задержания и привлечения к административной ответственности она звучит дико и комично. Однако она не придумана полицейскими держимордами, а заимствована из определения понятия митинга, содержащегося в ФЗ-54.
На самом деле эта формулировка полицейских бумаг и постановлений "судов" выражает коллективное бессознательное полицейско-бюрократической власти. Ее мечту, ее высокий идеал. Простые граждане вообще не должны публично выражать свое мнение по актуальным общественно-политическим вопросам. И лучше им такого мнения вообще не иметь. Это все прерогатива начальства.
Отсюда сам факт выражения простым гражданином своей общественно-политической позиции рассматривается как аномалия, как отступление от нормы, как нарушение общественного порядка. И когда в участке или в "суде" начинаешь с ними спорить и спрашивать, какие общественно опасные или просто вредные для окружающих действия совершал гражданин, задержанный за публичное выражение своей позиции в форме своего присутствия на уличной акции, они искренне не понимают, о чем речь. Им же ясно, что само по себе публичное выражение позиции и есть самое что ни на есть общественно вредное действие.
Ладно, раз уж так вышло, что случилась величайшая геополитическая катастрофа и мы теперь вынуждены временно признавать за гражданином его право выражать свою позицию хотя бы формально, мы вам возможность реализовать это право обставим такими условиями, что трижды замучаетесь пыль глотать. И действительно обставляют. Целенаправленно. Последовательно. Все годы путинского правления.
Власти "по беспределу" отказывают оппозиции в согласовании публичных акций в общественно значимых местах под совершенно надуманными и лживыми предлогами. А "управляемое кривосудие" почти всегда становится на сторону властей. С другой стороны, "законодатели" из Госдуры стремятся перекрыть любую возможность публично выразить свою позицию без предварительного согласования. Как только оппозиция находит какую-то новую форму протеста, позволяющую обойти уже введенные запреты, незамедлительно следует новая поправка или новый закон, замазывающий и эту щель.
Бесполезно пытаться выиграть у государства в его "правовом поле", пока у него есть воля и сила затыкать рот обществу. Этой воле может быть противопоставлена только воля общества не подчиняться антиправовым запретам. Смысл несанкционированных публичных акций заключается в демонстративном нарушении запретов несанкционированно выражать свое мнение.
Мне уже приходилось писать, что запреты публично выражать свое отношение к актуальным общественно-политическим вопросам без разрешения являются важной частью системы манипулирования допуском игроков на "политический рынок". На этой системе манипулирования основан весь сложившийся в России общественно-политический строй. Чтобы надежно гарантировать гражданам их конституционное право мирно и без оружия свободно выражать свое отношение к общественно-политическим вопросам, надо сменить весь общественно-политический строй.
