Он опознал всех подсудимых и рассказал, что 28 февраля 2015 года вошел в следственную группу по расследованию убийства Немцова. Увидев свидетеля, братья Губашевы выразили протест в допросе следователя.
— Он оборотень в погонах и заинтересован поддерживать Краснова! — закричал из клетки Анзор Губашев.
— Сучонок! — разозлился Шадид, указывая на свидетеля.
— Пока эту шестерку не подослали ко мне, я его не знал, — потом еще выкрикнул Эскерханов. — У этого существа ко мне неприязнь!
— Вы сейчас можете наговорить еще на одну статью. Вы должны уважительно относиться к участникам процесса! — попробовал всех успокоить судья.
— Ну и что! — не унимались подсудимые.
— Этот человек присутствовал, когда мне угрожали и унижали меня. Я просил, чтобы меня в туалет отвели, конвоиры обещали, что буду мочиться кровью, этот человек молчал и ничего не сделал. У меня к нему есть личная неприязнь за то, что он нагло врет, это было 15 сентября! — кричал Анзор.
— Не было такого, — ответил следователь Камашев.
Прокурор Семененко пыталась задать вопрос и перебила Губашевых.
— У нас есть право говорить? Сажайте тогда сразу! — продолжали перепалку подсудимые.
— Нужно выполнить определенные процессуальные процедуры, — сказал судья и предупредил, что подсудимых могут удалить из зала за неуважение к участникам процесса.
— Действительно ли вы проводили допрос? Присутствовал ли защитник во время допроса? — спросила у следователя прокурор Семененко.
— Прекрасно помню этот допрос. Это было в СИЗО "Лефортово". Шадид Губашев согласился дать показания, я разъяснил его права и обязанности, начал допрос и получил ответы. Составил проект протокола, предъявил обвиняемому и защитнику, у них не было каких-то возражений, потом они поставили подписи, — без каких-либо эмоций рассказал Камашев.
Как добавил свидетель, ему поступило заявление от Губашева, что тот отказывается от своих прошлых показаний и хочет дать новые. 15 октября 2015 года Камашев пришел в изолятор и повторно допросил Шадида.
Следом свои вопросы задал представитель потерпевших адвокат Вадим Прохоров:
— Считаете ли вы, что убийство раскрыто, когда не найдены организаторы?
— Вопрос снимается, — возразил судья.
— Почему в рамках дела не был допрошен Рамзан Кадыров?
— Я не знаю, — наконец ответил Камашев.
— Почему не был найден Руслан Геремеев?
— В ходе оперативно-розыскных мероприятий невозможно было обнаружить Руслана Геремеева. Я лично был у него дома, дверь никто не открыл.
Адвокат Шадида Хадис Магомедов отметил, что после допроса 13 октября 2015 года на его подзащитного оказывалось давление, и он отправлял жалобу в СК РФ, однако к материалам дела так и не было приобщено это заявление. Следователь развел руками и не смог объяснить отсутствие документа.
— 15 октября 2015 года я говорил, что ко мне применялась физическая сила, вы же должны были что-то сделать? — возмущался Шадид, пояснив, что давление оказывали во время задержания в Ингушетии.
— Сотрудники правоохранительных органов имеют право применять силу. Я зафиксировал, что силу применили обоснованно. Оснований для возбуждения уголовного дела не было, — объяснил Камашев.
— Какое давление на вас оказывалось 15 октября 2015 года? Ранее в суде вы говорили, что не помните допрос и что следователь исказил ваши слова, — уточнил судья.
— Оказывалось психологическое давление. Говорили, если я буду все делать так, как они мне говорят, то минималку дадут.
— Вы что-то подобное говорили? — судья спросил следователя.
— Нет, это не в моих правилах. Я такого не мог говорить, там присутствовал защитник, — отрицал Камашев.
Потом Шадид показал копию протокола, в котором, как он утверждает, стоит не его подпись. Следователь настаивал, что расписывался именно обвиняемый.
— Вы могли менять свою подпись в ходе следствия, — предположил Камашев.
— Как я мог так делать?
— Еще есть вопросы? — вмешался судья.
— Есть, вы лжете! — обратился Шадид к Камашеву.
После допроса следователя председательствующий разрешил частично огласить протоколы допросов за 13 апреля и 15 октября 2015 года. В зал зашла коллегия присяжных.
Прокурор Семененко зачитала протокол, согласно которому Губашев рассказал, что 27 февраля находился у себя дома в Козино, примерно в 20 часов на своей машине поехал к своей девушке в Одинцово, все это время он находился у нее дома и никуда не выходил. На следующий день ездил в клинику с подозрением на геморрой, указано в протоколе допроса.
Согласно показаниям за 13 апреля, Шадид рассказал, что Дадаев ему сообщил о своем приезде в Москву и потом пригласил в гости. Дома на Веерной они пили чай и обсуждали публикацию карикатур на пророка Мухаммеда в журнале Charlie Hebdo, продолжала зачитывать протокол прокурор.
"Немцов мразь американская, не поддерживает мусульман", — Анзор и Заур крайне негативно относились к тому, что Немцов не был против этой публикации, говорил на предварительном следствии Шадид.
"27 февраля я был у дяди до трех ночи, около четырех часов ночи меня разбудил родственник и спросил, остаюсь ли я у них или поеду к себе. Я решил вернуться к себе в Козино. В это время позвонил Дадаев и попросил заехать к нему на Веерную. В квартире находились Дадаев, Анзор и Бесик (еще один обвиняемый Беслан Шаванов, погиб при задержании — прим. Каспаров.Ru). Заур курил гашиш, они сказали, что убили человека, эту "американскую мразь Немцова", я был в шоке. Заур сказал, что он стрелял в Немцова, Анзор был за рулем, Бесик следил. Они сказали, что им срочно нужно уехать", — продолжала оглашать показания прокурор.
Потом, как рассказал на допросе Шадид, он с Веерной поехал к своей девушке в Одинцово. 15 октября 2015 года Губашев говорил следователю, что 1 марта Дадаев ему сообщил по телефону, что улетает домой в Чечню вместе со своим командиром Русланом Геремеевым.
После оглашения протоколов адвокат Магомедов спросил своего подзащитного, правдивы ли эти показания. Обвиняемый категорически их отрицал и заявил, что в протоколе "не его слова".
— За несколько дней до допроса брат просил меня все подтверждать и говорить то, что они [следователи] хотят... — пытался пояснить Шадид.
— Это уже присяжным решать, каким показаниям верить, а каким — нет, — перебил судья.
Шадид все-таки продолжил и добавил, что в ту ночь на Веерной он не видел брата и Шаванова, а был только Дадаев. Вместе с этим он не видел, что Заур курил наркотики.
— А Дадаев вообще курит? — спросил у Шадида его адвокат Шамсудин Цакаев.
— Это у него спросите.
— Вопрос снимается! — опять возразил судья.
— 70-80 процентов россиян курят гашиш, — ляпнул Губашев. В зале засмеялись.
Судья попросил присяжных не обращать внимания на оглашенные показания в той части, где говорилось про употребление наркотиков. Вопросов у присяжных к Шадиду больше не было.
Затем суд приступил к допросу Анзора Губашева. Его защитник Муса Хадисов первым задал вопрос, признает ли подсудимый вину в том, что Мухудинов и другие неустановленные лица предложили ему совершить убийство за 15 млн рублей.
— Я не имею никакого отношению к этому убийству, — ответил Анзор.
Он рассказал, что до задержания работал охранником в магазине. У него с братом Шадидом были общие деньги, оба помогали друг другу. "Ни в чем я не нуждался, — добавил подсудимый. — Если бы мне эти деньги дали, то нашли бы 15 миллионов. Нет этих денег, это придумано Следственным комитетом".
Анзор утверждает, что ни разу не видел автомобиль ZAZ Chance, на котором, как считает следствие, обвиняемые следили за Немцовым. Внезапно защита повторно попросила отложить допрос на тот момент, когда будет готова экспертиза с видео камер у ГУМа.
— Вы отказываетесь давать показания? — спросил судья.
— Нет, прошу дождаться экспертизы, — уточнил адвокат.
— Хорошо, прошу теперь задавать вопросы сторону обвинения, — проигнорировал просьбу защиты председательствующий.
— Спасибо. Как вы объясните присутствие ваших генетических следов, которые были обнаружены в ZAZ Chance? — начала Семененко.
— Не знаю, — ответил Анзор.
— Вам знаком Руслан Мухудинов?
— Я не буду отвечать, в дополнениях все скажу, — Анзор решил проигнорировать вопросы прокуратуры. Ранее, на прошлом заседании его брат также отказался отвечать на вопросы прокуроров.
Тем не менее сторона обвинения продолжила допрос. Семененко интересовалась, с кем подсудимый проживал в Козино.
— На нас до сих пор оказывают давление! Я буду молчать, а вы спрашивайте, — сказал Анзор.
— Хорошо. Все-таки с кем вы жили в Козино?
Анзор присел на свое место в клетке и замолчал. Один из присяжных усмехнулся.
— Скажите, пожалуйста, что вы делали накануне перед убийством Немцова? Видели ли вы коробку от одной из "боевых трубок"? Как объясните отсутствие соединений в вашем телефоне и включение в это же время "боевых трубок"? Как вы объясните, что 10 февраля 2015 года ваш телефон и мобильный брата были отключены, а соединения "боевых трубок" находятся в районе базовой станции рядом с домом Немцова? — задала серию вопросов Семененко, но никакого ответа от Анзора не последовало.
Далее прокуратура просила пояснить, какую зарплату он получал в должности охранника, какие у него были отношения с Бахаевым, знаком ли он с Шавановым, следил ли он за Немцовым у ГУМа и был ли на Большом Москворецком мосту в день убийства. Но Анзор продолжал молчать, а его брат сел на пол и стал читать газету. Остальные подсудимые сидели в клетке безучастно.
Представители стороны потерпевших также пытались задать вопросы, но и их Анзор проигнорировал.
— Продолжайте, я пока не буду отвечать, — сказал он.
— Зачем Шаванов приезжал на несколько дней в Москву? — спросила адвокат Ольга Михайлова.
— Я послушаю ваши вопросы, если посчитаю нужным — отвечу.
Далее судья зачитал вопросы от присяжных.
— Ваша мама говорила в суде, что у вас было 600 тысяч рублей на покупку земли?
— Я ей не говорил, что у меня были деньги, она это от кого-то услышала. У меня не было этих денег. Возможно, у меня было 15 тысяч.
— Собирались ли вы купить участок земли?
— Да, было такое желание, как у любого человека.
— Какие средства у вас были?
— Я не собираюсь этого озвучивать, — нервничал Анзор, добавив, что денег на покупку земли у него все-таки не было.
— Вы знакомы с Шавановым?
— Да, познакомился с ним в Чечне. Потом вместе с ним полетел в Грозный.
— Что вы делали у ГУМа?
— Потом расскажу.
— Зачем полетели в Грозный?
— Домой надо было.
— Почему полетели именно с Шавановым?
— Так получилось.
Прокуратура ходатайствовала об оглашении показаний Анзора для устранения противоречий. Судья попросил дать ему время изучить протоколы допросов, решение он примет на следующем заседании, 11 апреля.
Андрей Карев
Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter
