Свое послание коллеге Айдеру Муждабаеву российский журналист и общественный деятель Лев Шлосберг озаглавил "и не только ему", что создает возможность ответить на содержание этого показательного документа. Оговорюсь, что отвечать нужно сразу же, с заголовка этого письма, названного письмом "крымскотатарскому другу".
Мне кажется, упоминание этнического происхождения автора – полемический прием, выходящий за рамки корректности. Для меня Айдер Муждабаев – в недалеком прошлом российский, сейчас украинский журналист и менеджер. То, что этническое происхождение его отца делает его более чувствительным к проблемам и правам крымских татар, – не вопрос крови, а вопрос чести. У моего отца другое этническое происхождение, но в вопросе о статусе крымских татар мы с Айдером единомышленники. И меньше всего я хотел бы, чтобы наша полемика с господином Шлосбергом воспринималась бы как извечный спор между евреями об отношениях между славянами. Это – не письмо к еврейскому другу, это – послание к российскому журналисту, мужеством которого в собственной стране я искренне восхищаюсь.
Я совершенно согласен с Львом Шлосбергом, что главный смысл любого человеческого существования – это остановить войну и обеспечить мир. Я не считаю, что принадлежу к партии войны. Я считаю, что принадлежу к партии мира. Так, как принадлежал к ней мой дед, погибший на Курской дуге. Или другой мой дед, скончавшийся уже после войны от последствий фронтовых ранений. Так, как миллионы солдат армий союзников, которые погибли, приближая победу над Рейхом. Именно этих людей я считаю самыми яркими представителями партии мира. А лидером этой партии я считаю Уинстона Черчилля, не побоявшегося бросить вызов злу – и победить. Хотя среди современников великого британца были и те, кто воспринимал в качестве представителей партии мира Чемберлена или Даладье, отдавших Гитлеру Чехословакию. Или Муссолини, согласившегося с оккупацией Австрии. Эти люди могли считать, что уступки агрессору сохранят мир в Европе. Но на самом деле именно их политика привела к войне, отнявшей жизни миллионов людей и принесшей горе в наши семьи. Самый очевидный представитель партии войны – вовсе не тот, кто требует наказать и разоружить агрессора, пока он не совершил новых преступлений. Самый очевидный представитель партии войны – это соглашатель.
?Совершенно не имеет значения, чем соглашатель оправдывает свое стремление подчиниться насилию. Но я категорически протестую против попыток переложить ответственность за насилие на жертву. Так уже было в Мюнхене в 1938 году. Именно это является сутью написанного Львом Шлосбергом. Нельзя согласиться со словами, что "Украинское государство отнеслось к большинству живущих в Крыму как к обузе, как к чужим". Я немало писал о том, что до Майдана 2013-2014 годов Украинское государство было, по сути, переименованной Украинской ССР. Но в своем "равнодушии" оно было абсолютно симметрично по отношению к жителям любого региона нашей страны. И в этом смысле положение крымчанина ничем не отличалось от судьбы киевлянина, а положение киевлянина – от положения закарпатца. Пожалуй, кто действительно мог ощущать себя чужим в собственной стране – так это те из ее граждан, кто хотел, чтобы Украина стала настоящим государством. Чтобы она сама определяла свою судьбу, поддерживала развитие родного языка и культуры, изучала свою – а не лживую имперскую историю. Да, такие люди могли не составлять большинство населения Крыма еще и потому, что полуостров – и этим он действительно отличался от остальных украинских регионов – с первого дня провозглашения независимости Украины подвергался куда более массированной пропагандистской обработке соседней страны, готовившейся к его аннексии долгие годы.
Но "окно возможностей" для всех граждан нашей страны по-настоящему открылось только после победы Майдана в феврале 2014 года. Крымчане, Лев, приближали эту победу среди прочих. На Майдане в Киеве я видел флаги с названиями крымских городов – о крымскотатарских стягах я уже и не упоминаю. Эти люди не смогли воспользоваться возможностями вместе со своими соотечественниками строить новое государство не потому, что Украина как-то не так, как к другим регионам, относилась к Крыму. А потому, что полуостров был в нарушение всех международных соглашений оккупирован и аннексирован. Только поэтому. Никакой другой причины нет. Как нет никакой другой причины в том, что в нашем общем строительстве не участвуют жители оккупированных районов Донбасса.
?Самый лучший способ возвращения Крыма в Украину – не чтобы этого захотели его жители, а чтобы этого захотел оккупант. Жителей Крыма не спросили, когда решали их судьбу. И теперь обязанность оккупанта – вывести из Крыма свои войска, демонтировать органы оккупационной власти, возвратить контроль над территорией Украине. И не нужно бояться: Украина своих граждан в обиду не даст. А тем, кто не захочет жить в Украине, кто видит свое будущее в России, Россия должна помочь обустроиться на тех территориях, которые являются российскими с точки зрения международного права. Хорошо бы, конечно, чтобы ко времени окончания оккупации в России было бы правительство, которое могло бы помочь этим людям в сотрудничестве с властями Украины.
Утверждение, что нам не нужен Крым "в его нынешнем состоянии", я принимаю. Крым никогда не был "нашим", мы – не россияне. Мы жили с крымчанами в одной стране, как живем вместе с волынянами или галичанами. Украинцы не устанавливают контроль над территориями, мы просто живем все вместе, большой семьей, не всегда дружной – но общей. Не знаю, понимаете ли вы меня – вы, уроженец прекрасной страны, которая была также подчинена и разорена Москвой, как Крым, помните ли, что задолго до "Крымнаша" был и "Псковнаш", и можете ли осознать, что это такое – семья, если воспитывались в государстве беспризорников?
Поэтому важно даже не то, что "украинским властям не нужен Крым". Важно то, что нам – как и всему цивилизованному миру, который не хочет войн – нужно восстановление международного права, растоптанного вашей страной. И вы лжете, когда говорите, что юридических механизмов принудительного возвращения незаконно присоединенных территорий в мировом праве нет. Есть. Один из них – демонтаж агрессивного режима, который пошел на попрание международного права, и добровольный отказ государства-агрессора от результатов агрессии. Над этим все мы сейчас – в меру сил и возможностей – работаем. И, поверьте, добьемся успеха.
Еще одна ложь, которая содержится в вашем послании, Лев – это то, что вас не интересуют голоса избирателей. Интересуют. Потому что я уверен, что вы не верите в половину того, что утверждаете – но считаете себя политиком, который должен считаться с общественными настроениями – или оказаться маргиналом. И в этом – самая большая ваша ошибка. Потому что вы – никакой не политик. Ввиду отсутствия в России политической жизни. И ввиду инфицированности большинства граждан Российской Федерации бациллой шовинизма и реваншизма, облегчающей задачу авторитарных режимов и исключающей возможность любой честной конкуренции.
Вы – не политик, Лев, но можете им стать – если признаете сам факт этой болезни. Если поймете, что после краха путинского режима – а, возможно, и самого Российского государства в его нынешнем виде – россиянам потребуется свой процесс денацификации и ревизии прошлого, сравнимый с тем, что пережила Германия после 1945 года. Но во главе этого процесса могут стать только люди с незапятнанными репутациями. Вы своей не щадите.
! Орфография и стилистика автора сохранены
