"На Медузе выложили расшифровку происшествия с псковскими подростками. По ней можно судить, что 100% ребят убили полицейские, оружия у них к тому времени уже не было", — считает Яна Турбова.
Егор Седов:
"Одна из важных составляющих трагедии в Псковской области — тотальное недоверие к официальным сообщениям о том, что подростки покончили с собой.
Дело не только в трансляции, не только в том, что сами Катя и Денис успели сообщить — им не из чего больше застрелиться. (Вот из-за этой трансляции, а отнюдь не из-за каких-то несуществующих "эффектов подражания" "охранители" предпочли не заметить реальной причины — семейных побоев, конечно же, а набросились в 1001-й раз на Интернет).
Просто есть какой-то предел лжи, за которым любое такое сообщение будет восприниматься соответствующим образом. Да-да-да, подростки застрелились. Потому что вы нам так сообщили. А еще вы же нам неделю назад сообщили, что "украинская ДРГ" взяла в качестве амуниции символику, включая сами знаете чью визитку. А еще вы нам вливали в уши, что в Крыму войск не было, а действовала какая-то "самооборона" (наверное, от сырости на полуострове завелась). А еще вы про "Боинг" черт знает сколько версий выдали — иногда и по несколько на одну передачу, и все — правдивые, что характерно!
А еще… Если перечислять эти "еще", получится текст, превышающий по объему "Войну и мир".
Так вот: эти "еще" давно превысили некий лимит. И рано или поздно понимание "ОНИ ВСЁ ВРУТ!" дойдет почти до каждого. И тогда кричите "Волки!", сколько хотите, хоть обкричитесь.
Псковские подростки расстреляли телевизор. Что показательно".
"Когда на транслируемом в интернет видео подростки говорят, что у них закончились патроны и что они не собираются совершать самоубийство. А правоохранительные органы докладывают, что подростки в конечном итоге застрелились, к правоохранительным органам начинаются очень серьезные вопросы. Правда же, Анна Юрьевна? [Детский омбудсмен А.Ю. Кузнецова. — Прим. ред.] Я ничего не путаю?" — пишет Дмитрий Бавырин.
Владимир Берхин:
"Мальчик и девочка, старшеклассники, поссорились с родителями, дошло до драки, сбежали из дома, стреляли по полицейским и то ли покончили с собой, то ли погибли при задержании спецназом. Перед смертью записали видео, на котором курили, пили и стреляли по полицейским.
Исследуя причины трагедии, детский писатель Соковня рассказывает про секты, сенатор Мизулина призывает запретить шутеры.
Хотя в предсмертном видео подростки сами всё рассказывают — девочку били. Бил отчим-спецназовец дочку-старшеклассницу. Делал это при её молодом человеке — то есть унижал ещё и его.
Прочитайте на всякий случай ещё раз.
Отчим. Бил. Девушку. В присутствии. Её. Парня.
Парень вспылил и устроил драку. Не иначе, на компьютере переиграл. Сектанты мозги запудрили. Сектанты, они ведь такие. Чуть у них подругу кто ударит — сразу за оружие хватаются. Как неправославные прямо".
"Было сообщение о десятках пуль, якобы найденных в телах. Но оно — от подружки погибшей девочки; не знаю, где та могла взять такую информацию, у прозекторов разве что? Не думаю. Но вот чего физически не могу представить — это как фрустрированный подросток бестрепетно приканчивает любимого человека, потом столь же недрогнувшей рукой стреляет в себя, тем более, что у них вроде бы и смертельного оружия не осталось, во всяком случае, чтобы сделать это двоим одновременно. Всё же не с дома или моста спрыгнуть…" — пишет Михаил Глобачев.
"Прочел расшифровку псковских подростков. Не понимаю, как они застрелились, если говорят, что стволы в окно выбросили", — задает вопрос Павел Чиков.
Лев Шлосберг:
"При любом абсолютно фатальном внешне развитии событий на каждом шагу почти всегда есть шанс остановить падение в пропасть.
Гибель псковских подростков в Стругах Красных — не просто убийство и самоубийство, как это выглядит в официальной версии. Здесь на каждом шагу проступает доведение до самоубийства, и это приближение к смерти происходило не один день.
Этих детей никто не любил, они давно были никому, кроме самих себя, не нужны. А этого недостаточно, чтобы ценить свою жизнь и бороться за нее.
Никто ни в один переломный час их жизни, особенно в последние месяцы, не сказал им: "Я тебя понимаю. Я тебя люблю. Всё будет хорошо". По закону никто и не должен говорить такие слова. А по жизни — много кто должен. Иначе человеческая жизнь не складывается.
В самый трагический момент по одну сторону острой грани оказались матерящиеся дети с оружием в руках, по другую — абсолютно не понимающие, как себя вести и что с этим делать полицейские. Им выпала задача, в решении которой до них ошиблись все. И у них тоже не получилось.
Несколько часов прямой трансляции объявленной смерти в интернете — и ни одного профессионального действия, ни одного грамотного ответа окружающего этих детей чужого взрослого мира.
Когда человек действительно хочет совершить самоубийство, он делает это молча и наверняка. Когда он говорит об этом вслух и громко — он хочет, чтобы его спасли.
Силовики знают (или считают, что знают), как вести себя с вооруженными взрослыми преступниками. А как вести себя с опасными и обозленными детьми, у которых от нелюбви близких и утраты грани между интернетом и жизнью сломалось сознание, — не знают и не умеют. Их этому не учили. Но именно у них, не обученных и не умеющих, при этом вооруженных и защищенных законом, оказался в роковой для этих детей час ключ от ворот между жизнью и смертью.
Того, кто умел бы пользоваться этим ключом, не нашлось. Никто не сказал спасительные слова. Никто не смог заговорить по-человечески. Они никому не поверили. Ни у кого не было задачи спасти этих детей. Их стремились обезвредить.
В день своей гибели они уже очень далеко ушли от реальности человеческой жизни. Некому оказалось их в эту спасительную реальность вернуть.
Никто не оказался готов спасать жизни в первую очередь этих детей. А это была самая главная задача. По сути, единственная. Она решала все остальные.
Государство, в каждом своем проявлении готовое подавить любого несогласного с ним человека, и к этим детям отнеслось в первую очередь как к врагам, которых необходимо или заставить сдаться, или ликвидировать.
Не могу ни с какой долей уверенности сказать, чьи выстрелы были последними. Но эти пули не вчера вылетели из рокового ствола.
Нет никакой надежды на то, что гибель сорвавшихся в штопор подростков изменит мир, из которого они ушли.
Но, может быть, кто-то научится говорить детям самые главные в жизни слова: "Я тебя понимаю. Я тебя люблю. Всё будет хорошо".
Кирилл Шулика:
"15-летние подростки в Псковской области открыли стрельбу по полиции, родителям и по себе, потому что мать девушки ее вчера избила при молодом человеке.
Повторяю, не Интернет виноват, не группы ВКонтакте или еще какие-то сетевые глупости, а домашнее насилие.
И вот что интересно — Интернет блокируют, а домашнее насилие Дума хочет декриминализовать.
Кстати, а что думают на этот счет Мизулина, попадья и прочие красавцы, рассказывающие, что ничего плохого в домашнем насилии нет, а все зло от выставок и Интернета?"
Он же:
"Тут дело только в одном — в родителях и учителях. Родители не понимают детей, их порывы первой любви. Кстати, вот побои семейные декриминализовать хотят, соответственно, подросткам будет от родителей доставаться совсем безнаказанно. Я уж не говорю про моральные унижения, тотальное непонимание. Ну и учителя… В школе запрещено в принципе говорить теперь про отношения между полами, особенно в подростковом возрасте, а то придет Милонов и всех разгонит. И вот вам пожалуйста… Подростки просто не выдерживают окружающего мира злобы и непонимания. Не Интернета, а по большому счету нас с вами в реале. Поэтому проблема во взрослых людях, а не в подростках и Интернете".
Евгения Разборова:
"Точно так: когда предлагаю 15-16летним прочитать, обсудить и написать сочинение (Шекспир, Улицкая, Сэлинджер, Кизи- из последних, "не очень близких к программе")- прибегают родительницы с воплями: рано! зачем это детям! они ничего не понимают! сложно!….ну вот такой исход и получается…пусть дома по ролям читают прилепина или шаргунова- полезнее, наверное".
Надежда Горбач:
"Ладно, подростки такие-сякие. Кто бы только ответил на вопрос про взрослых. Несколько часов вели они трансляцию. И никому не пришло в голову, что это дети, а не преступники, что нужен квалифицированный переговорщик, а не группа захвата. А про проще — только полные циники и отмороженные могут так рассуждать".
"Касаемо псковских школьников. Меня все-таки поразила степень их бесстрашия. Поразила настолько, что я сначала даже подумал, что это какой-то артхаус", — пишет Егор Ершов.
"Я видел жизнь в Псковской области, и удивляюсь меньше", — считает Вит Апакидзе.
Наталья Холмогорова:
"…Все это время они вели онлайн-трансляцию, рассказывали, что происходит, и объясняли причины своих поступков.
Причина очень простая: "За$$али родители".
Конкретно: девочку мать и отчим-спецназовец били. Сильно. "Конкретно и жестоко", как она говорит. В последний раз избили на глазах у ее парня. (У парня в семье, по-видимому, тоже было что-то нехорошее, но без подробностей.) После этого оба и дернули.
Это не "выводы и домыслы" — это то, что они сами рассказали перед тем, как умереть.
Неизбежная Мизулина уже что-то рассказывает о вреде компьютерных стрелялок; и еще пару дней, наверное, мы будем слушать о том, как важно родителям беречь детей, не оставлять их без присмотра, не показывать им фильмы с насилием, травмирующие детскую психику, не поощрять романы, жестче контролировать, бдительнее следить, и т.д. и т.п.
А с другой стороны — прожжОнные цЫники будут сообщать, что детки просто оказались неуравновешенны и духом слабы, а вот нормальные, порядочные дети бы никогда. И от их цынизма будет вонять страхом.
И никто не скажет, что это была естественная реакция на ситуацию невыносимого унижения.
Когда люди, составляющие почти весь твой мир, от которых ты полностью зависишь, тебя "жестоко п$$здят", в том числе на глазах у любимого человека, и, видимо, не один раз — как ты поступишь?
Нет, мы, наверное, придумаем что-нибудь поумнее. Но нам и не 15 лет. Однако вектор будет примерно такой же, верно?
Когда что-то такое происходит с тобой, и ты не видишь выхода — хочешь освободиться. Иногда — отомстить. А больше ничего. Неважно, что будет дальше. Жить после этого уже не хочешь.
Такое случается нередко (хотя чаще подростки либо просто, без затей кончают с собой, либо убивают или пытаются убить родителей-абьюзеров); но, кажется, в первый раз "герои" с помощью онлайн-трансляции сами рассказали нам, что с ними произошло. И показали. Вот это ощущение легкости и свободы оттого, что все мосты сожжены, и, как бы там ни было, возвращаться домой им уже не придется. Тюрьма, смерть — все, что угодно, лишь бы не возвращаться домой.
Может быть, хотя бы к этим детям, которые не умерли молча, а сумели рассказать о своей трагедии на всю страну — мы прислушаемся?"
"Девять лет работы в школе показали мне, что данное отношение к детям в семьях — явление распространенное до обычности. И ювеналка нужна, просто остро необходима для таких детей. Жаль, что в нашей стране все делается для галочки и поэтому извращено", — пишет Ольга Сеничкина.
Алиса Зюс:
"Псковские подростки. Дорогие мамаши, если вы вдруг обнаружили, что дети сбежали, умоляю, не вызывайте спецслужбы. Просто дождитесь когда они проголодаются.
Устраивать "Ромео и Джульетту" — вам дороже".
Светлана Гаврилина:
"А ведь вся эта публика слезы горькие проливала над "Вам и не снилось" . Ну конечно же, там в журнале "Юность" были чистые чувства столичных детей из хороших семей, не то что "псковское быдло", которое ругается матом и осмелилось по ментовскому бусу стрелять. и не в журнале,не в кинофильме, а в жизни".
"Поверьте мне, когда подросток говорит, что он любит, ОН действительно ЛЮБИТ, потому что он еще не научился лгать, как взрослые, я говорю про подростков, у которых еще не сломаны крылья", — пишет блогер Лена Хейдиз.
Юлия Глезарова:
"Покопалась в истории. Менты шли в дом, зная, что оружия в доме уже нет. Ребята настреляли себе "злостную хулиганку", родители — "преступную халатность". Так как оружие хранилось в доме так, что дети могли его взять. В общем — судить надо ментов. За убийство. И родителей — за халатность".
Алина Витухновская:
"Только давайте не будем делать из этого дуэта самоубийц святых. (с) Морализаторство — давно уже признак государственного голема или бота. Но сама идея хорошая. Как раз святых из них сделать и надо. Других святых у меня для вас нет".
"Нельзя ли вообще рассматривать участь подростка в русской провинции, разумеется, с условием, что сам подросток сложнее табуретки, "доведением до самоубийства"?" - пишет Евгений Ихлов.
Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter
