Талантливый журналист Олег Кашин давно уже находится в интересном положении, являясь, если можно так выразиться, "наполовину беременным" — несогласным с Путиным и его окружением. Критикуя нынешний кремлевский режим, он в то же время ставит под сомнение эффективность борьбы с ним, убеждая, что это бессмысленно, так как в итоге все придет к развалу. В своих постах, блогах, интервью, прошлогоднем диалоге с А. Навальным на "Эхе" он последовательно отстаивает эту позицию "непротивления злу".
В очередном материале на эту тему, размещенном 27 июля на сайте радио "Свобода", под заголовком в стиле Оруэлла "Новый восемьдесят третий", он так прямо и заключает: "Не нужно помогать им, не нужно мешать, можно даже не смотреть, что спрятано в их коробках от обуви, — все случится само".
В новом-старом уравнении "все случится само" Кашин, играя в исторические параллели (хотя и называет это дурновкусием), выводит довольно спорную формулу: Путин — Сталин, Путин — Хрущев, Путин — Брежнев. Утверждая, что "Путин ведь советский человек, собрал в себе и сталинские, и хрущевские, и брежневские качества — он и автократ, и эксцентрик, и хозяин застоя".
"Пришла очередь Путина-Андропова, — ведет Кашин свою игру дальше, — у которого Гдлян и Иванов приходят с обысками в СК и в таможню, имея в виду, что достаточно нескольких арестов — и страна оживет". И тут "прикладной математик" Кашин намеренно упрощает свою формулу, для того чтобы его уравнение сошлось.
Он считает, что приход Андропова к власти не был приходом к власти КГБ. "Это сама советская власть, сама партия понимала: надо что-то делать. Это она выбрала на роль кризисного правителя человека, у которого на нахмуренном лице было написано, что он знает, как надо".
Здесь, как представляется, Кашин совершает методологическую ошибку: КГБ не надо было приходить к власти, он был и есть сама власть. Надо сказать прямо: без эволюции теории и практики чекизма невозможно было существование советов и компартии. Ведь чекизм — это порождение советского строя, его плоть и кровь. Разваливавшийся Советский Союз мог бы похоронить под собой эту преступную организацию, но слабый и малодушный Ельцин был не способен довести дело до конца.
Поэтому непонятно, почему у кашинской формулы выпадет звено Путин — Ельцин. Именно благодаря Ельцину и последовавшему затем чекистскому реваншу в середине 90-х и появляется самое решающее звено Путин — Путин, которому также не нашлось места в пресловутой теории распада Кашина.
Если игнорировать этот весьма важное и решающее обстоятельство, что и делает на самом деле Кашин в своих расчетах, тогда уже с этой формулой нельзя идти дальше, как считает журналист, утверждая, что "после Путина-Андропова придет и сразу исчезнет Путин-Черненко, а за ним — Путин-Горбачев, у которого все повалится с грохотом и свистом, и он сам, наверное, не выберется из-под развалин, и страну, наверное, будет жалко, но к этому моменту, наверное, жалеть уже будет нечего и некого"/
Эта, на наш взгляд, упрощённая схема не будет действовать потому, что у Андропова и нынешнего ареопага чекистов во власти принципиально разные стратегические задачи и поведенческие установки. Если первый искренне верил в то, что способен был спасти увядающий Советский Союз, то действия вторых диктуются меркантильными интересами и направлены лишь на сохранение неограниченной личной власти. Это принципиальное различие, к сожалению, Кашин не видит или не хочет видеть.
По Кашину Андропов занял номенклатурную вершину, и что с ним произошло? "А вот что — отказали почки", пишет он. "Вместо порядка пришел гемодиализ". Можно лишь согласиться с ним, что "андроповщина была агонией, и что перестройка в самых ее безумных и фантастических проявлениях программировалась именно тогда, когда андроповский ЦК руками госбезопасности пытался навести свой порядок в стране, которой ничто уже не могло помочь".
Но это ни в коем случае не отменяет тот факт, что андроповщина не была клептократической по сути, и это её главное, коренное отличие от путинщины. Хотя перерождение чекистов началось уже при Андропове, и "перестройка" Горбачева только прибавила аппетита по-коммерчески смекнувшим "рыцарям плаща и кинжала". Немалую роль в этом сыграло и стойкое, выработанное годами народное ошибочное представление о КГБ как могущественной и всезнающей организации, сотрудники которой якобы имеют чистые руки, горячее сердце и холодную голову.
Поэтому, главные действующие лица этой организации спокойно наблюдали за развалом страны, предвкушая новые коммерческие горизонты. Эти горизонты открылись перед ними в связи с инициированным Ельциным чекистским марафоном в правительстве, начиная с Примакова и привода на высшую государственную власть Путина.
Если Андропов по иронии судьбы начинал своё властвование, как пишет Кашин, с гемодиализа — лечения острой и хронической почечной недостаточности с помощью аппарата "искусственная почка", то Путин и сотоварищи — с лечения острой и хронической жадности с помощью двух "почек" — оставшегося советского экономического и производственного потенциала и российского бюджета.
Кроме того, Кашин умалчивает и том, что Путин фактически совершил антиконституционный переворот после бесланских событий 2004 года, значительно укрепив так называемую вертикаль своей личной власти. А в феврале 2007 года в Мюнхене после вызывающей и агрессивной речи провозгласил новый этап противостояния с Западом, дополненный ядерным шантажом, чего не позволяли себе даже советские лидеры, том числе и Андропов, в годы холодной войны.
Все это говорит о том, что новоявленный президент-чекист таким образом укреплял свое авторитарное правление, которое уже с помощью принятого впоследствии Госдумой целого ряда антидемократических законов, продолжали зачищать политическое и духовное пространство и добавляли ему диктаторские полномочия.
Итак, мы имеем с одной стороны коллективную Яровую с её драконовскими законами, с другой — Кашина, призывающего нас превратиться в "трех обезьян" по отношению к нынешней чекистской клептократии. Что фактически означает, что ключ для решения сложнейшего уравнения для России лежит не в формуле Путин — Горбачев, а в формуле Путин — Путин.
