Нынешний визит президента РФ в Будапешт, с учетом сложившихся напряженных отношений между ЕС и Россией из-за Украины и последних прокремлевских заявлений премьер-министра Венгрии В. Орбана, безусловно, выходит за рамки официально объявленной цели — решить судьбу газового контракта.
Кремль под видом обсуждения нового варианта проекта "Южный поток", который Путин то хоронил, то воскрешал, стремится получить информацию из первых рук руководства Венгрии, которое неоднократно заявляло, что санкции Запада в отношении России противоречат интересам страны. Так, вышеупомянутый Орбан, который полностью поддержал позицию Путина по Украине и "возвращение" Крыма в состав России, говорил, что США оказывали на Будапешт давление из-за энергетических связей с Россией, в частности по "Южному потоку".
Появившаяся у Венгрии "сестра-близнец" Греция, новое правительство которой также стало провоцировать Брюссель своими пропутинскими заявлениями, создало определённую иллюзию у хозяина Кремля и его окружения относительно возможности внести раскол в ряды ЕС с целью ослабления санкций. Если с "возможностями" Афин поддержать Путина более или менее ясно, с учётом ее обанкротившейся финансовой политики, громадным долгом перед ЕС и другими международными донорами, то в случае с Будапештом "союз" Орбана и Путина, который беспокоит Запад, также не будет эффективен и останется, на наш взгляд, на уровне деклараций.
В основе такого предположения лежит, как ни парадоксально, не экономические причины, а исторический фактор. Дело в том, что Орбан — это еще не вся Венгрия, большая часть населения которой неоднозначно относится к Путину. Неслучайно накануне приезда российского президента в Будапеште прошла акция протеста против этого визита. По данным агентства AFP, в демонстрации, организованной протестным движением Human-Plattform, приняли участие около 2000 человек. Акция прошла под лозунгом: "Путин — нет, Европа — да", некоторые ее участники держали в руках украинские флаги.
Простые венгры хорошо знают и помнят позицию Путина, в отличие от своего предшественника, по оценке трагических событий осени 1956 года в Будапеште, когда советские войска потопили в крови антикоммунистическое восстание, которое считается предвестником будущих протестных движений в соцстранах Европы.
Мало кто сейчас вспоминает о том, что эту болезненную тему затронул во время визита в Венгрию в ноябре 1992 года Б.Н. Ельцин, который принес официальное извинение венгерскому народу во время произнесения эмоциональной речи в парламенте. Кроме того Ельцин передал тогдашнему руководству Венгрии протоколы 1956 года — кто и что делал в те трагические дни, включая и посла СССР в Будапеште Ю.В. Андропова — духовного отца и кумира Путина.
Это было, как известно, время заката так называемого "романтического" периода российской демократии. Создание в России гражданского общества и правового государства, еще недавно казавшееся делом недалекого будущего, с каждым днем становилось все более проблематичным. Противники перемен, придя в себя после поражения в августе 1991 года и убедившись, что никакой "охоты на ведьм" не предвидится, постепенно переходили от обороны к наступлению.
В этих условиях президент Ельцин сделал в Будапеште последнюю попытку отстоять курс, сложившийся после августа 1991 года и подразумевавший, что у России и Европы имеются приоритетные общие интересы, попытку утвердить приверженность России общечеловеческим ценностям. Он заверил тогда венгров, что "никаких откатов назад, никакого отступления от стратегического курса реформ в России допущено не будет", что Россия стремится войти "в мировые и европейские структуры". Кульминацией стало его заявление, что необходимо "привести в действие такие мощные рычаги прогресса, как суд совести, покаяния и прощения".
Вернувшись в Москву, Ельцин представил Верховному совету на ратификацию "Договор о дружественных отношениях и сотрудничестве между Венгерской Республикой и РСФСР", подписанный им еще в декабре 1991 года во время визита венгерского премьер-министра Антала Йожефа. Но в российском парламенте, где в тот момент уже снова преобладали реваншистские настроения, договор, отражавший готовность России как преемницы СССР к тому самому покаянию, встретил яростное сопротивление. Депутаты отказались его ратифицировать: "Как мы будем смотреть в глаза матерям сотен советских солдат, погибших в боях на улицах Будапешта в 1956-м?"
Можно предположить, что не без участия жаждущих реванша силовиков самая яркая политическая речь первого российского президента до сих пор малоизвестна в России. Эта речь была впервые опубликована только в октябре 1996 года в журнале "Звезда", в сороковую годовщину Венгерского восстания, и больше нигде не перепечатывалась. Наряду с этим примечательно то, что попытка нормализовать именно непростые российско-венгерские отношения оказались тем рубежом, который предопределил дальнейшую судьбу развития демократических процессов в России.
Для Ельцина реакция Верховного совета, да и значительной части его ближайшего окружения, была шоком. Он растерялся и отступил, и это решающим образом определило дальнейшую внешнюю политику России: конец эпохи Козырева и постепенное возрождение и практическое внедрение изоляционистских концепций под редакцией представителя спецслужб Примакова, продолженных после небольшого перерыва еще одним чекистом Путиным и логически дополненных им авторитарным ренессансом во внутренней политике.
В марте 2006 года во время визита в Венгрию Путин уже считает возможным открыто заявить: "Не считаю, что сегодняшняя, современная Россия несет ответственность за решения, которые президент Ельцин осудил от имени российского руководства еще в 1992 году". Тем самым был послан ясный сигнал, что он фактически оправдывает действия советского руководства в 1956 году и не признает ельцинские извинения перед венгерским народом.
Как бы ни завершился нынешний визит Путина, уверен, здоровые силы венгерского народа не позволят своему премьеру, у которого из-за бредовой идеи совмещения социализма с консерватизмом отшибло историческую память, далеко зайти в отношениях с нынешним хозяином Кремля — символом антиевропеизма и неоимперской политики России. Перед глазами у венгров и других народов Европы стоит не только октябрь 1956 года, но и агрессия Путина против Украины.
