Однако если разобраться, определенный смысл в этом лозунге был. Он отражал одновременно величие и призрачность, присущие и поныне этому самому северному в мире крупному городу.
На гербе Норильска изображены символы меди, никеля и кобальта. Мы привыкли считать, что именно этим металлам город обязан своему рождению. Но это не совсем так. Норильск "выдает" 20 процентов мировой добычи никеля, 13 процентов кобальта, 30 процентов палладия, 3 процента меди и 14 процентов платины. Но эти скромные 14 процентов составляют 100 процентов всей российской платины. Многие справедливо считают, что именно из-за наличия благородных металлов в норильских рудах экономически целесообразно содержать здесь гигантский комбинат.
Город вместе с жителями прошел несколько этапов в своем развитии. Однако на протяжении почти всех семидесяти с лишним лет неизменным оставалось одно – прохладное отношение властей и руководства к тем, кто собственно живет здесь, добывает руду и выплавляет из нее металл. Заветная платина оказалась густо замешанной на людском горе и даже на крови.
Зимой город представляет собой некое подобие ада на земле. Понятно, что у тех, кто живет и работает в "аду" должны быть для этого определенные материальные и моральные стимулы. Также понятно, что в годы первых пятилеток и Отечественной войны об этом просто не думали. Стране был нужен металл, а бытовые условия "врагов народа" мало кого интересовали.
В послевоенные годы проблемам социального обустройства уделялось гораздо больше внимания. Из Норильска сделали показательную "картинку", как бы демонстрируя Западу, что мы можем построить современный город с развитой инфраструктурой в тех широтах, где капиталисты работают по старинке, "дедовским вахтовым методом". Но в тот период не думали о гигантской себестоимости "картинки" и не задавали себе вопроса: нужна ли эта "выставка достижений народного хозяйства" за полярным кругом?
Приход рынка расставил все по местам. "Картинка" рассыпалась, словно была выполнена кисточкой на зыбком песке. Стало ясно, что новый хозяин вряд ли станет "тянуть" на себе огромный груз нерентабельной социалки. Все теперь зависело от того, кто окажется этим хозяином.
Комбинат "прибрали к рукам" финансовые структуры одного из богатейших людей страны - Владимира Потанина. В 1995 году его банк получил в управление 51 процент акций комбината под кредит в 170 миллионов долларов. На следующий год новые хозяева начали обновление менеджмента, освобождаясь от руководителей советской выучки. Интересно, что в том же году Владимир Потанин, сказал свою знаменитую фразу, в которой усомнился в наличии у России будущего. Очевидно, за свое будущее он был спокоен – в следующем, 1997 году, банк Потанина выкупил оставшиеся акции по цене в 270 миллионов долларов. Предприятие стратегического значения, являющееся национальной гордостью России, окончательно перешло в частные руки.
Ведущие российские экономисты в один голос заговорили тогда, что комбинат "куплен" за копейки. Историю "приватизации" заполярного гиганта пересказывали студентам в качестве примера грандиозной аферы, завершившейся, впрочем, вполне успешно для самих аферистов. Поговаривали, кстати, что даже этих ста семидесяти миллионов у Потанина тогда не было. Заместитель генерального прокурора России Катышев возбудил уголовное дело о хищении 237 миллионов долларов бюджетных средств. По данным следствия к этому хищению был причастен Владимир Потанин. Естественно, вскоре дело "спустили на тормозах".
Клеветникам достойно ответил новый директор Норильского комбината Михаил Прохоров. Он сказал, что в случае возникновения сомнений в чистоте сделки, вопросы нужно задавать не только покупателям, но и продавцам. Поскольку покупатели купили товар по той цене, которая была им названа. Назвали цену сами продавцы и с радостью на нее согласились. Стало быть, цена Норильского комбината в 1996 году составляла 170 миллионов долларов и ни цента больше.
Это был сильный аргумент. Остается только напомнить, что в роли "наивного" продавца выступало государство.
Город пошел по пути, практически неизбежному в условиях рынка. Из 120 тысяч работников комбината на своих местах вскоре остались 55 тысяч. Конечно, никого не выселяли силой. Просто новые хозяева провозгласили лозунг, согласно которому Норильску предстояло стать очень дорогим городом. Жить в нем теперь может каждый. Но выживет лишь тот, кто окажется в состоянии содержать себя и свою семью.
На днях группа работников комбината обратилась с письмом к Владимиру Потанину. Скажем честно – никакой Америки они не открыли. Рабочие только перечислили болячки, характерные для "заполярного монстра" буквально с первых дней его существования. Для Норильска всегда были типичными завышенные плановые задания, скрытое пренебрежение правилами техники безопасности, игнорирование мнения трудящихся в процессе управления производством, несоответствие уровня доходов уровню цен. В сталинские времена всего этого просто не замечали. В последующие годы "отдельные недостатки" признавали и кое-что даже пытались исправить.
Рыночный этап, видимо, войдет в историю своим небывалым цинизмом. Поскольку никак иначе нельзя назвать то, как прокомментировали письмо безымянных рабочих в пресс-службе комбината.
Не стану цитировать всего письма и приводить весь ответ пресс-службы. Ограничусь одним только примером. Отвечая на упреки в заниженной заработной плате, сотрудники пресс-службы с гордостью заявляют, что средняя зарплата на комбинате достигла сорока тысяч рублей. Иначе, как издевкой, такой ответ также не назовешь. Внушительная цифра в сорок тысяч способна произвести впечатление разве что на жителя российской глубинки из средней полосы. Между тем, только цена на авиабилет от Норильска до Москвы сегодня достигает двадцати тысяч рублей. Следовательно, работнику комбината зарплаты хватит лишь на то, чтобы слетать на "материк" и вернуться обратно. Об отпуске речи уже не идет. Причем работники бюджетной сферы получают отнюдь не сорок тысяч, а в два – два с половиной раза меньше. Для сравнения напомню, что в 1985 году средняя зарплата на комбинате составляла 600 рублей. Билет на самолет стоил тогда 80 рублей. Нетрудно подсчитать, сколько раз в месяц с одной зарплаты мог слетать на "материк" и обратно житель города, и заодно представить себе, насколько "выросло" его благосостояние с тех пор.
Жизнь идет своим чередом. В этом году исполняется десять лет с того дня, как Норильский комбинат перешел в частные руки. Напомним, что государство отдало его за бесценок человеку, который публично сомневался в наличии у России будущего. Одновременно те, кто был уверен в этом будущем и не сомневался в величии России, почему-то оказались за решеткой.
Недавно Владимир Путин вновь встречался с губернатором Красноярского края Александром Хлопониным, бывшим руководителем Норильского комбината. Президент в целом одобрительно оценил деятельность губернатора. Это, кстати, опять дало повод политологам посудачить насчет возможности выдвижения Хлопонина кандидатом в президенты страны. При этом как-то опять позабылось, что в одном отдельно взятом городе на территории края за последние 10 лет население уменьшилось вдвое, а благосостояние его жителей по ряду показателей – в пять раз.
Норильчане, остающиеся пока на Севере, с удвоенной энергией продолжают плавить металл. Русская платина по-прежнему добывается ценой русской крови.
Добавить к этому, пожалуй что, и нечего.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
