Когда в декабре 1979-го наши войска вошли в Афганистан, в НИИ, где я тогда работал, развернулись бурные дискуссии. Противники ввода войск, в числе которых был я, недоумевали, что нам там понадобилось и не станет ли это вторым Вьетнамом. Мы были в явном меньшинстве. Хорошо помню, как буквально орал на меня один из ветеранов нашей лаборатории, отставной полковник и неколебимый сторонник "генеральной линии партии": "Да как ты смеешь сомневаться в правильности решения руководства КПСС и советского государства? Надо было ввести войска в Афган, пока этого не сделали американские империалисты! Надо охранять наши границы и обеспечивать безопасность страны!"
Ответом на мой вопрос, не следует ли в таком случае ввести войска во все сопредельные страны, чтобы опередить американских агрессоров, и что делать потом, когда в результате у нас появятся новые сопредельные страны, - стал донос в партком. Но, поскольку ничего сделать со мной, отрабатывавшим свои три года после института, было нельзя, все постепенно спустили на тормозах…
В последующие годы мне не раз приходилось встречать тех, кто вернулся с афганской войны. Кажется, нет никого, для кого выполнение интернационального долга не закончилось бы искалеченной психикой: война (причем, заведомо неправедная!) не могла не отпечататься в сознании именно таким образом. Потом появилась фраза "афганский синдром", потом – многочисленные рассказы о том, как государство обошлось с теми, кого бросило в топку этой бессмысленной войны. Расхожая фраза середины 80-х: "Я вас в Афганистан не посылал!" - стала одной из ярчайших примет эпохи.
Что это было – подвиг или подлость? Помощь братскому афганскому народу или оккупация независимого государства? Интернациональный долг или захватническая война? Споры об этом кипят до сих пор. Многие люди вполне демократических взглядов (например, координатор "Демократической фракции" в Законодательном Собрании Санкт-Петербурга Сергей Гуляев, бывший офицер-"афганец") до сих пор говорят, что вторжение в Афганистан не было ошибкой, поскольку позволило "на десять лет задержать поток наркотиков, идущий к нашим границам"…
В 1989 году Михаил Горбачев принял решение о выводе войск. Наверное, это далось ему нелегко. И тогда были генералы, которые объявляли это предательством. Но наши ушли из Афгана – и с юга перестал идти поток "грузов 200". И Россия, хотя бы на время, прекратила платить жизнями своих граждан за амбиции своих вождей.
К сожалению, власть предержащих афганская война мало чему. Ту войну развязали оторванные от реальности "старцы из Политбюро". Уже через пять лет после вторжения в Афганистан "народный" президент Ельцин и его окружение начали войну в Чечне.
В 1996-м был заключен мир в Хасавюрте, но через несколько лет, при президенте Путине, этот мир был объявлен "позорным", а его результаты - преданы забвению. Нам стали объяснять, что в Чечне "возрождается российская армия", и всякий, кто с этим не согласен – предатель…
Что касается "афганцев", они, в массе своей – жертвы этой войны. Исключение – те, кто (увы, было и такое) мародерствовал, и после Афгана стал чрезвычайно обеспеченным человеком. Таких, к счастью, немного. Остальные - мальчишки, которых бросили воевать на чужую землю по туманным причинам. Только по официальной статистике, тринадцать тысяч человек не вернулись с этой войны. Неизвестно, насколько точны эти цифры.
На то, чтобы понять бессмысленность этой бойни и невозможность победы в ней, понадобились десять лет. Слава Богу, что это все-таки случилось, и 15 февраля 1989 года 40-я общевойсковая Армия под командованием Героя Советского Союза Б. В. Громова покинула Афганистан.
Хочется верить, что рано или поздно, мы поймем, что нельзя победить и в чеченской войне. Сколько еще жизней это будет стоить?
