– А что, Питирим Игнатьич, – отхлебывает президент из бокала, – эта Меркель – не такая уж и... Что нас ею пугали?
– И по-русски говорит. Вы ее обаяли. Вся европейская пресса пишет.
– Ну, уж и обаял, – засмущался президент. – И потом тут неловкость небольшая вышла. Я ведь за неделю до ее приезда закон о неправительственных организациях подписал. Как думаешь, не надо было ее предупредить? А то она вся на эмоциях, умоляет не подписывать, подумать, взвесить... а мы уже. Может счесть себя обманутой. А обманутая женщина, доложу я тебе... Нам ведь еще с ней дело иметь и иметь.
– Да ладно! – успокаиваю. – Все правильно. Чего было ее раньше времени огорчать? Приедет домой, узнает из газет. В конце концов, это они, немцы, эту самую Realpolitic –реальную политику – придумали. Мы – только ученики...
Сделали по глотку. Помолчали.
– А что нам, Питирим Игнатьич, с украинцами-то делать? Совсем с катушек соскочили. Затеяли эту бодягу с маяками. Иванов, министр обороны, говорит – будем отстреливаться. Согласно уставу караульной службы. Хотелось бы как-то поизящнее. Найти ответ, возможно, несимметричный. Что посоветуешь?
– У каждой страны, – начинаю издалека, – есть свои национальные символы. У нас – газ, нефть... Злые языки говорят даже: Россия – это страна вокруг трубы. Клевета, конечно. Но представить страшно, что будет, если у нас все сразу, синхронно откажутся брать газ. Введут эмбарго. Удар по экономике чудовищный. Но и по национальному достоинству! Моральная катастрофа!
– Страшный сон! – выдохнул президент.
– А на Украине нефти нет, у них на Украине национальный символ – сало.
– Да, – мечтательно сказал президент, – такое белое или нежно-розовое. Кожица тонкая, желтоватая, розовая. Нож в такое сало входит сам собой, как в сливочное масло.
– А если сало желтое или серое – значит старое...
– А украинское сало с чесноком!
– А под горилку!
– А как украинское сало идет под Black Label! – вспомнил президент.
– А если копченое украинское сало, да с красным ялтинским луком, да с красным крымским вином!
– Да сало под любое красное вино неплохо!
– А под пиво?
– Нет, – усомнился Владимир Владимирович, – под пиво – не очень...
Отхлебнули из бокалов.
– Зато под все остальное...
– Да что там: украинское сало – сало из сал! – заключил президент.
Он человек взвешенный, объективный. Политические эмоции от дел житейских отделяет. Мухи – отдельно, сало – отдельно.
– Вот по салу мы и ударим! – воскликнул я, и голос мой зазвенел. – По национальному символу! Закроем ввоз в Россию. Запретим. Эмбарго введем полное.
– Почему вдруг запретим? Как запретим? – президент нахмурил брови.
– Легко! Сало – солится. Термической обработки не проходит. А стало быть, возможен ящур, чума и этот, как его? – трихинеллез...
– Так-так, – заинтересовался президент.
– Значит, необходима тщательная ветеринарная проверка. А каждый кусок ведь не проверишь.
– Здорово! – выдохнул Владимир Владимирович. – Оставим Украину при ее сале. Пусть затоварятся. Пусть за здоровье Ющенко пьют беспрерывно и своим салом закусывают!
Глотнули пивка. Помолчали.
– Нет, Питирим, – передумал вдруг президент. – Народ нас не поймет. Ты знаешь, я готов ошибаться вместе с народом, это да. А без народа – не готов. Против народа не пойду. Сала шматок у граждан России изо рта вырывать не буду. Извини.
– А мы народу компенсируем. Я все продумал.
– Как? Чем? Малазийской курятиной, которую мы за СУ-30 получим?
– Компенсируем аналогичным же символическим образом. Дадим народу вместо отобранного символического сала какой-нибудь другой значимый символ. Вот у нас Милошевичу многие сочувствуют. Все опросы показывают. Фигура символическая! Олицетворяет сопротивление экспансии американского империализма. Вот и возьмем его из Гааги на лечение. Народу предъявим...
– Да, – президент смотрит на меня с оттенком восхищения, – тебе палец в рот не клади. Хотя насчет американского империализма – это ты погорячился. У нас линия сейчас другая.
Ну, другая, так другая. Вам видней.
Проводил меня президент до дверей. Пошутил: Заходи, мол, Питирим Игнатьич, в следующий раз на шматок сала. Дефицитом тебя угощать буду...
Еду домой, за окном – студеная Москва. Дым висит над землей, вверх не поднимается. Из вестибюлей метро пар валит. Оборванные троллейбусные провода на асфальте. Думаю: как там мой зимний сад? В загородном моем домике, в деревне Рыбаки? Не померзли ли рододендроны, гибискус? Кактусы редчайшие невиданной стужей не прихватило ли? Стекла-то тонкие...
И только на подъезде к дому спохватился. О чем это я? В столь знаменательный день, когда мы нашли историческое решение... два исторических решения! Введение эмбарго на ввоз сала в Россию – это не шутки! И Милошевич! Это решения глобальные, геополитические. Об этом, об этом надо думать!
...Тиха украинская ночь, но сало надо перепрятать!
Все события и персонажи являются вымыслом. Любые совпадения случайны.
