Мы встретили новый год. Как обычно это и бывает, вначале накрыли столы и запаслись изрядным количеством шампанского и прочих разворачивающих душу напитков. И перед тем как уйти в утомительный штопор узаконенного десятидневного воздержания от работы, попытались все-таки прочувствовать важность момента. Речь президента плавно переходила в бой курантов. "Эти минуты всегда объединяют граждан нашей огромной страны, потому что каждый из нас вспоминает сейчас о прошлом, думает о будущем и надеется, конечно, на лучшее" - сказал нам президент из телевизора, будто читая наши мысли. И многие в тот миг преисполнились какой-то странной формой любви к этому внятно говорящему человеку, собравшему на себе взгляды миллионов, а значит все-таки объединившему их в единый организм.
Это уже потом феерия растворилась в веселье, которое в свою очередь перешло в индивидуальные формы похмелья. Ожидание сиюминутного чуда поблекло, но осталась назойливая вера в то, что этот год будет непременно лучше предыдущего. И образ президента как гаранта этого ощущения.
А 1 января народ накрыла новая волна единения. Традиционная частная нелюбовь к соседу приняла имперский размах. Обрубили им газ? Все правильно! Ишь, возомнили себя самостоятельными… Далее подобные разговоры за несущим сокрушительные потери новогодним столом, как правило, сдабривались не вполне литературными выражениями. Гуляющие массы охватил "праведный" гнев.
Как бы ни было сегодня трудно Украине, у нее есть желание стать независимой, а в перспективе - в полном смысле цивилизованной страной. И это мощный объединяющий фактор для общества. А что есть у нас, кроме, собственно, Нового года? Легенды о непоколебимом имперском могуществе и страшилки о невиданном чудище – Мировой Закулисе, которое спит и видит, как бы развалить процветающую страну?
Только дело в том, что никто, даже при очень большом желании, не сможет развалить страну, в которой (как нам постоянно напоминают) все хорошо, а в ближайшем будущем будет и вовсе замечательно. Грозы будет бояться лишь тот, у кого нет крыши над головой. Революция возможна только там, где есть для этого предпосылки. Ведь ни у кого даже в мыслях не будет пойти против власти, которая обеспечивает экономическое развитие и достойную жизнь. Между тем революционные призраки уже бродят по стране, до смерти пугая кремлевских обитателей.
Страх рождает ответную реакцию. Огромные деньги идут на патриотическое воспитания подведомственного населения. Для этих целей Кремль создает специальные телевизионные каналы и озаботился селекцией уже третьей партии молодых инструкторов, которые нас научат правильно любить родину.
При этом власти необходимо лицо, с каким и на люди показаться не стыдно, и в домашней обстановке не обременительно. Тут возникает проблема. Без значительных изменений государственного устройства ни китайская модель прогрессивного коммунизма, ни европейский либерализм у нас прижиться не могут. Что-либо менять слишком хлопотно, поэтому проще сказать, что нам это не подходит. То, что остается, выглядит, конечно, самобытно, но не очень убедительно: суверенная демократия со стабильной экономикой.
Мутагены демократии это вообще отдельная тема для разговора, А что касается отсутствия развития при самых благоприятных для этого условиях – это не стабильность, это прелюдия к катастрофе. Сегодня по большому счету мы можем предложить миру всего лишь три вещи: природные ресурсы, дешевую рабочую силу для успешно развивающихся у нас иностранных производств и рынок сбыта. С благословения президента стали реальностью новые газовые контракты, практически полностью лег российский автопром, расчистив место для сборочных цехов средней руки иномарок, а о перспективах отечественного бизнеса весьма красноречиво говорит то, что самой доходной его сферой давно уже стала государственная служба.
Бесспорно, в таком государстве можно жить, можно неплохо зарабатывать и даже, вероятно, чувствовать себя счастливым, но гордиться им без дополнительных стимулов невозможно. А создавать стимулы гораздо проще, чем стратегию развития, поэтому там, наверху, похоже, в основном этим и заняты. И видят они перед собой огромное стадо овец, для которых пастух пусть и всемогущ, но обезличен. А реален только он, гарант их надежд и ограниченных свобод, которого принято боготворить. С годом собаки, дорогие соотечественники!
