В Москве задержан автор канала Moscow Calling бывший ополченец Андрей Куршин. Стандартная формулировка про дискредитацию, и вряд ли будет какая-то иная последовательность, чем стандартные: арест-год следствия-лагерь.
Террор другим не бывает. Его отличительная особенность в том, что его сложно запустить и ещё сложнее остановить. Условный товарищ майор должен выполнять план, так как если он не арестует Андрея Куршина, завтра арестуют самого товарища майора. План - закон, выполнение - долг, перевыполнение - честь. Цели поставлены, задачи определены, за работу, товарищи!™ Точно так же следователь не может не передать в суд обвинительное заключение, а судья не может не вынести приговор, так как иначе придут уже за ними.
Террор - это метод управления через страх. Страх должен быть максимально "размытым", поэтому самый страшный террор - бессистемный. Когда могут прийти за любым и не потому, что он что-то сделал (или не сделал), а потому, что он живет здесь, на территории террора.
Власть при этом уже не в состоянии управлять иначе. После перехода к террору другие механизмы управления атрофируются, поэтому прекращение террора - это гарантированное обрушение системы.
Власть, которая применяет террор рационально, всегда ограничивает его как по перечню социальных групп, в отношении которых он применяется, так и по времени, в течение которого террор применяется. После чего всегда вынуждена последним аккордом пускать под нож тех, кто применял террор, потому что эти люди превращаются в нелюдей буквально сразу. И для других целей использовать их практически невозможно.
Когда произносят фразу "революция пожирает своих детей", то речь идет о частном измерении террора - революционного. Но ровно по той же схеме, так как революционеры всегда прибегают к террору, как способу удержания власти после ее захвата для того, чтобы демонтировать предыдущую систему управления и создать новую, ориентированную на новую модель развития. Как только новая система управления создана, революционный террор истребляет финальным аккордом своих создателей и переходит к более равновесной системе управления.
Мы сегодня имеем дело со специфическим терроризмом - это попытка полностью и до дна обанкротившегося режима удержать власть, так как все иные способы управления исчерпаны вместе с ресурсами управления. Его принципиальное отличие от революционного террора в том, что он призван не демонтировать, а удержать разваливающуюся систему управления, созданную под развалившуюся модель развития.
У уходящей элиты нет и не может быть новой модели развития, так как она создана под эту. Любая иная модель развития приведет к власти другую элиту, маргинализовав нынешнюю и отправив ее обратно. Туда, откуда она пришла - в криминальное подполье.
В том и заключается принципиальное отличие нынешнего террора - он конечен и бесперспективен. Он закончится не новой моделью развития и соответствующей ей системой управления, а полным и окончательным крахом нынешней. Парадокс ситуации в том, что нынешний режим применяет инструмент, который прямо "заточен" на решение противоположной задачи. Террор - это всегда про разрушение системы управления для расчистки территории под другую систему управления. И неважно - есть ли у нынешней элиты "в кармане" эта новая система управления вместе с соответствующей ей моделью развития или нет. Террор уничтожает нынешнюю систему. Гарантировано и бесповоротно. Именно поэтому он и конечен.
Для людей, которые попали под каток террора, это мало что меняет - машина будет их перемалывать до тех пор, пока режим еще на ногах. И закончится всё это только с его последним хрипом. И, конечно, убьет он еще много и очень много людей.
Вопрос: "за что" по отношению к тем, кто попадает под этот каток, полностью лишен содержания. Ни за что. Когда "есть за что", то даже не арестовывают, а сразу взрывают. С побочными жертвами в виде пилотов и стюардесс, если придется.
При этом нужно опять же понимать - нет ни одного критерия, согласно которому за тобой не придут. Могут прийти вообще к любому. Даже если ты будешь истошно орать и требовать сжечь всех "врагов", испепелить их в ядерном огне и разбить им головы кувалдой - и за тобой придут тоже. В абсолютно случайном порядке. Страх - вот единственное, что создает террор. Ничего другого за ним нет и быть не может.
Осталось только дать определение режиму, который трансформировался до открытой террористической диктатуры. И это определение давным-давно дал еще Георгий Димитров, стоя перед Германом Герингом, который пытался его запугать.
! Орфография и стилистика автора сохранены
