История с учительницей из Кургана, которую обвинили в антирелигиозной пропаганде, показывает механизм возникновения подобного рода историй.
Вначале появляется пост в интернете от имени ученика, в котором говорилось, что учительница сказала детям, что Бога нет, а молитвы — это ерунда: "Было крайне неприятно, на душе непонятное тягостное чувство".
Затем в региональное министерство образования приходит жалоба от одного из родителей. В городской администрации тут же обещают провести беседу о недопустимости оскорбления чувств верующих. В местной епархии посоветовали учительнице не нарушать закон об образовании, который запрещает пропаганду в учебных заведениях.
Дальше журналисты начинают выяснять подробности. Одна из учениц рассказывает, что пост написал родитель ученика (видимо, тот же самый, что и подал жалобу), который на уроке не присутствовал и не слышал ни самих слов, ни контекста, в котором они были произнесены (если были). Другая ученица рассказала, что "лично наш класс на уроке извинялся за этого неразумного человека" (дети бывают разумнее некоторых взрослых).
Итак, вырисовывается следующая картина. Есть жалобщик, который пишет – типаж, весьма распространенный в отечественной истории ХХ века. Подобный жалобщик в прошлые годы, кстати, мог писать и против "протаскивания" религии в советскую школу – если учитель вдруг положительно отзывался, например, о Сергии Радонежском в связи с Куликовской битвой. В брежневское время жалобщик часто отстаивал мораль и нравственность, причем к числу признаков аморальности вполне могли относиться и "религиозные пережитки", противоречившие советской морали. Теперь же он вполне может защищать традиционные ценности с позиций защитника веры.
Индикатором нравственного здоровья общества является реакция на подобного рода обращения. Чиновники часто перестраховываются – как бы чего не вышло (тем более, что есть закон об оскорблении чувств). Позиция епархии нередко зависит от адекватности конкретного спикера (недавно представитель Нижегородской епархии вполне разумно отказался осуждать девушку, танцевавшую на фоне отдаленных строений, в одном из которых можно опознать часовню — полиция по поводу танца начала проверку). В общем, в очередной раз видно, что такие зафиксированные в законах понятия как "оскорбление чувств" и "пропаганда" настолько размыты, что легко могут быть использованы обеспокоенными жалобщиками.
! Орфография и стилистика автора сохранены
