Да здравствует наш Карабас удалой,
Уютно нам жить под его бородой,
И он не какой не мучитель, А просто наш добрый учитель."
(К/ф "Приключения Буратино", слова Б.Ш. Окуджавы)
Мне хотелось бы проговорить некоторые моменты моделирования социокультурных процессов, из которых я исхожу. Прошу просить, если ранее я недостаточно четко их артикулировал.
Я исхожу из того, что социальная мифология напоминает вращающиеся декорации, где задник изображает фон следующего театрального действия, происходящего совсем в другом месте.
Нюанс в том, что декорации на изнанке обычно противоположны (зеркальны) тем, что мы видим. Приблизительно так: уютная каюта - спасательная лодка в бушующем море - пещера на острове - джунгли... королевские покои - лачуга бедного плотника, средневековая рыночная площадь - шумный трактир...
Как и полагается, смена декорация производится очень быстро (у А.С. Ахиезера - "коса инверсии") - и социальная мифология "переворачивается".
Правитель, который считался восстановителем страны после эпохи хаоса и защитником от сил зла, вдруг оборачивается источником опасности и причиной гибели, эдаким царнм Иродом. Вера отцов - абсурдным набором нелепых предрассудков и мрачных ритуалов, а затем - священной традицией, сплачивающей нацию...
Тонкость искусного наблюдателя в том, чтобы найти возможность обойти декорации со всех сторон и заглянуть за кулисы. Потому что невидимое сейчас зрителю - самое важное, ибо указывает на общее развитие сценического действия.
Так в начале 60-х Николаю Носову и братьям Стругацким удалось увидеть, что оборотной стороной хрущевско-брежневского потребительского тоталитаризма ("советского фашизма") был "дикий" полицейский "демократический" капитализм, который они изобразили соответственно в "Незнайке на Луне" и в "Хищных вещах века".
Здесь важно понять, что антиутопии - это очень редко прозрение обратной стороны социальной "декорации", чаще всего, это полемическое заострение существующего зла. Кошмарные видения социализма Достоевского - это "Четвертый сон Веры Павловны" с его алюминиевым дворцом, построенный ценой 100 миллионов голов. А реальной антиутопией был бы мир Оруэлла - милитаризованные трущобы (Петербург Достоевского с кошмаром дворов-колодцев и непрерывными парадами, но с электронной слежкой).
Хаксли с его роботизированными личностями, для которых устроен биологический потребительский рай, видел изнанку "старого доброго" либерализма куда острее. Оруэлл же просто заставил страну с американскими технологиями жить по-сталински.
И еще немного об изнанке цивилизаций.
Большевизм и сталинизм - это обратная сторона размеренной рациональной культуры петербургского периода: сперва попытка создать всемирный коммунистический "халифат", удавшаяся наполовину (обретя силу, новые "султанаты" и "эмираты" немедленно откалывались и бросали вызов Москве), а затем выстраивание Советской Социалистической Северовизантийской империи.
Альтернативной этому была довольно жалкая черносотенная "опричная" утопия, которая должна была реализоваться после "водружения православного креста на Айя-Софии". Мы видим, что век назад у России были только тоталитарные инициативы. Курьезом является то, что бледная тень черносотенной утопии показалась три года назад в виде морока "Русского мира", отметилась жалкими потугами "антимайдана" и комическим прославлением Иоанна IV, и тут же сгинула без следа.
Внимательное изучение американской социальной и социально-космической фантастики до фэнтэзийной эры и вдохновленного ею Голливуда показывает, что в глубине души американцы - революционеры и анархо-социалисты. Любая опасность побуждает их создавать партизанские отряды. Цель борьбы - восстановить справедливый и свободный мир фронтира. Империя всегда копирует "Рим по Гиббону" и является воплощением зла (кроме случаев сопротивления вражеским цивилизациям, копирующих "милитаристскую Японию" 40-х).
Поняв это, становятся ясны и "оккупаи" времен первой каденции Обамы, и американское сочувствие Арабской весне, и популярность Берни Сандерса. Американские "декорации" также поворачиваются.
В Западной Европе застенные декорации - это общинная социал-католическая утопия времен Контрреформации, и сейчас они меняют либерально-протестантсткие. К ужасу и отчаянию отечественных праволиберальных колумнистов.
Надо понять, что поворотный механизм под сценой довольно мощный и действует вполне автоматически.
Все попытки "вставить ему палки в колеса" обычно заканчиваются ломкой препон.
Другое дело, что в итоге замена вообще происходит диким скачком и декорации встают сикось-накось.
! Орфография и стилистика автора сохранены
